Тело твое создано для любви - страница 21

Слалом интереснее, чем катание с горки

Ничто не укрепляет наши силы так, как битва. Когда мы сражаемся, чтобы сохранить чистоту, мы становимся сильнее во всем[70]. Сегодня битва за то, чтобы остаться во Свете, требует стольких усилий, что становится прекрасной возможностью упражняться в умении свободно властвовать собой. Она делает тебя свободным и счастливым человеком. Она уравновешивает, организует тебя, становится внутренним стержнем.

Мы уже говорили о том, что именно тело — та сфера, в которой я обретаю свободу. При том, что именно оно определяет мое положение во времени и в пространстве. Я могу играть тем, что мне дано. Это похоже на слалом — препятствия становятся победами. Слалом интереснее, чем просто катание с горки. Я учусь властвовать над своим телом.

Я знаю, что это нелегко. В нас столько сложностей, что даже наша воля иногда начинает потакать нашей неимоверной слабости. И часто слабость оказывается сильнее всего. Она, как огромная волна, смывает все наши желания, решения, самые твердые намерения… Она в один миг сметает все. Да укрепит дыхание Духа Святого нашу волю, которая так часто ослабевает!

Если хочешь начать с начала — не оглядывайся назад!

Если ты поддался искушению, не теряй голову. Худшее, что может случиться, — не просто упасть, но — остаться лежать в грязи. Ты упал? Не отчаивайся. Не чувствуй себя ни виноватым, ни побежденным. Встань! Не оглядывайся назад, не упивайся печальными последствиями своего поступка. Продолжай путь. Отчаяние более гибельно, чем само падение. Отчаяние угашает порывы, разрушает возможность движения вперед, придавливает к земле, становится тюрьмой для радости.

Иисус здесь. В эту самую минуту. Он протягивает руку, чтобы поднять тебя, поставить на ноги[71]. Он задает тот единственный вопрос, который Он задал Петру после его отречения, когда они стояли вдвоем на берегу озера: «Петр, любишь ли ты Меня?» Падения, причина которых — слабость, страсть, как для Петра — власть страха, не затрагивают глубин твоей любви ко Христу. Он знает это. Он ждет, что ты скажешь Ему об этом. Простым движением сердца отдай все Его Сердцу. Все, что ранит любовь, пронзает Его Сердце. Все, что унижает тело, ранит Его Тело. Все, что отвергает свет, отделяет от Его братьев. Главное — молись. Доверься Пренепорочной Матери Божией.

Бороться с этой болезнью помогает розарий[72]. Доверься тем святым, которых Господь избавил от грехов против целомудрия[73]. Для Бога важны не твои ошибки, не моменты, когда тебя «заносит». Для Него важно, чтобы ты продолжал сражаться. Ведь наши желания, наши решения — это как бы действия в зародыше. Не так страшно упасть, если ты двигаешься к вершине.

Ноль может быть точкой отсчета

Если это укоренилось очень глубоко, если это уже старая привычка, постарайся вместе с братом-священником или несколькими верующими в присутствии Господа понять причины (недавние или очень давние) этой проблемы. Это часто связано с первыми проявлениями сексуальности в период полового созревания, с первым сексуальным опытом, который оказался болезненным — что-то вроде поломки, которую ты еще не исправил. Проси Иисуса, чтобы Он Сам пришел и исцелил эту рану, нанесенную тебе в детстве или в юности.

И даже если ты увяз в болоте привычки, которая кажется тебе неискоренимой, прошу тебя, никогда не говори: «Я никогда с этим не справлюсь». Худшее, что можно придумать — решить, что это непоправимо, неустранимо, необратимо. Тысячи других людей боролись с тем же самым многие годы, и они справились, и даже почти не помнят об этом. Порой избавление приходит мгновенно, силой какой-то нежданной благодати[74], порой постепенно, мало-помалу, когда все увеличиваются промежутки между падениями. Тут очень большую роль играет лечение Евхаристией. Мы еще будем говорить об этом. Пока же я скажу вот что: от прощения к прощению, поднимаясь снова и снова, постепенно ты обретешь свободу[75].

Вот так, постепенно, Иисус будет евангелизировать твою способность любить, освобождать ее от стремления властвовать, получать удовольствие, которое, возможно, связывает ее. Он научит тебя давать жизнь, а не отвергать ее.