Темная бездна - страница 10

Нико вдруг понял, что это жилая баржа для летнего отдыха. Она казалась одновременно мёртвой и… до странности живой. Будто чего-то ждала.

Следом за ними на гребень взобрались Эмма с Тайлером, и все четверо потеснились на плоской скале.

И уставились на дом, лишившись дара речи.

Притяжение, которое Нико почувствовал недавно, вернулось.

«Заходи, – казалось, шептало ему здание. – Иди и посмотри, что у меня для тебя есть».

«Иди и посмотри, что у меня для тебя есть».

Опал бросила взгляд на остальных, но все они смотрели на баржу. Уголки рта Нико тронула странная улыбка.

– Эй… – начала Опал, но споткнулась на полуслове.

– Зайдём? – Эмма дрожала, но её глаза тоже горели.

Поджав губы, Тайлер помотал головой.

– Не-а. Ни за что. Иначе вот так мы и умрём. На этой самой барже.

Порыв ветра зашелестел ветвями позади них, и Тайлер испуганно подскочил.

– Здесь мы тоже можем умереть, – Опал стала растирать плечи, – от переохлаждения.

Нико покосился на неё.

– Никто умирать не собирается. Но пойти посмотреть можно. Вдруг в этом здании есть карта?

– Или сухая одежда, – добавила Опал.

– Или пиратское сокровище, – усмехнулась Эмма и двинулась вниз по склону.

Тайлер пробормотал что-то про логово Зверя, но пошёл следом. Опал и Нико нагнали их на длинном травянистом поле у воды. Суровый и внушительный дом плавал в центре пруда.

– Я в эту воду не войду, – отрезал Тайлер. – Ни за какие коврижки.

– Незачем. – Опал указала чуть дальше. Вереница больших плоских камней в пруду, как в игре «классики», вела к дому.

– Ну здорово. – Тайлер тяжело вздохнул. – Просто прекрасно.

Они подошли к камням. Эмма запрыгнула на первый из них и раскинула руки, чтобы удержать равновесие.

– Вперёд. Я меньше всех ростом. Если я смогу, то и вы сможете.

– Тут вопрос не в том, кто что сможет, – проворчал Тайлер. – А в том, стоит ли. – Но, к удивлению Опал, именно он прыгнул следом и приземлился на первый камень, когда Эмма перескочила на второй.

– Давай, – кивнул Нико, повернувшись к Опал.

– Как по-джентльменски с твоей стороны, – парировала она. – Но я могу пойти и последней, спасибо.

Нико закатил глаза и последовал за Тайлером. Опал подождала, пока он доберётся до середины, и только потом прыгнула сама. Она не знала, отчего так зла, но не могла перестать злиться.

– Давайте скорей! – Эмма помахала им с крыльца дома.

Когда Опал добралась до последнего камня, Нико подал ей руку. Пришлось принять её, чтобы не упасть. Пальцы у Нико, несмотря на холодный воздух и промокшую одежду, были тёплые. Шаткие ступеньки дома и увядшая листва скрипели и хрустели под ногами, и Опал испугалась, что доски просто провалятся под её весом. «Да что это за место такое?» – удивилась она про себя.

– Смотрите! – Тайлер указал на вход. – Странно, да? – Деревянная дверная рама окаймляла толстый лист мутного неровного стекла с пузырьками воздуха внутри. Сквозь неё невозможно было ничего разглядеть.

– Стеклянная дверь на барже? – Нико скривил губы. – Кто такое придумал?

Эмма шагнула вперёд и подёргала ручку. Та не поддалась.

Тайлер хлопнул в ладоши.

– Вот досада, но что поделаешь. Видимо, придётся нам пойти отсюда подобру-поздорову.

К Эмме подошла Опал, и они навалились на ручку вместе. В конце концов та со скрипом повернулась, и девушки плечами толкнули дверь. На них дохнуло затхлостью.

Опал с опаской вошла в пыльную прихожую. Впереди был арочный проход, затянутый паутиной и занавешенный зелёным бархатным занавесом. Опал услышала, как позади закрывается дверь.

– Ничего себе, – прошептала Эмма. – Очень круто. Прямо наша личная «Ночь в музее».

– В этих фильмах людям иногда достаётся, – мрачно пробурчал Тайлер, но и он, казалось, был восхищён.

Опал подошла к занавесу и отогнула его. Дыхание перехватило.

Перед ними открылась огромная комната. Крыша в ней была стеклянной, и сквозь неё в помещение просачивался солнечный свет, освещавший множество разномастных диковинок. Повсюду были картины, деревянные сундуки, полные ветхих книг, безделушки всех форм и размеров. Старинные фотографии висели на стенах в кривых рамках – некоторые сломанные и разбитые. У двери в открытом гробу лежало грудой древнее оружие.