Тёмное фэнтези, тёмная фантастика - страница 6
Ага! Вот так…
Замёрзшая и застывшая в смертельном броске пасть с дюймовыми белейшими иглами зубов всё равно вызывала невольную дрожь… Превратив снова кончик посоха в лезвие, Милош на всякий случай рассёк четырёхсаженное тело на три куска… Теперь-то уж не оживёт, даже когда отмёрзнет!
Стараясь не глядеть в окружавшие его со всех сторон зеркала, Милош торопливо двинулся вперёд. О коварстве учителя он теперь думал с содроганием – это же надо дойти до такого! То есть, он чуть было не убил себя сам! Хорошо, что он не подумал о…
Нет! Молчать! Блокировать память!.. Он – не должен! Не должен ни думать, ни представлять себе… Иначе тот образ, о котором он подумает, и воплотится перед ним во плоти страшными зеркалами!
Однако не может же человек, будь он хоть трижды ученик мага, не думать вообще!..
На этом его, как он с огромным сожалением понял, и подловили…
Потому что достаточно сказать: «Не думай о жёлтой обезьяне!», как человек невольно сразу же…
А он пока – не Мастер, полностью контролирующий свой Разум.
Так что поставить перед ним, всего лишь учеником, такую задачу – подло и нечестно!
Но, похоже, к его учителю понятия честности и чести не слишком применимы…
Это только и успел запоздало подумать Милош, пока его разгрызало на кровавые кусочки самое страшное из чудовищ, являвшихся к нему в ночных кошмарах!..
На очередном холме Вадак почему-то задержался дольше обычного.
Ратибор даже подумал, что кудесник что-то заметил такое, чего не видит он, молодой, и глазастый… Но нет – при внимательном изучении лица ведуна оказалось, что взор его обращён не к красотам степи, а как бы вовнутрь, в себя.
Как вести себя в случаях, когда его спутник думает, или выясняет что-то в окружающем Мире, Ратибор знал отлично. Поэтому очень внимательно ещё раз огляделся по сторонам – ничего подозрительного! – и молча придерживал своего коня, оставаясь чуть позади напарника.
Вадак, словно очнувшись ото сна, вдруг тряхнул седой гривой. Ратибор снова отметил, что ни разу не видел, чтоб Вадак хоть что-то делал с волосами, а они оставались всё так же отлично расчёсаны и чисты… Вот бы и ему так – а то проклятые вши совсем озверели… Да и на голове не причёска, а настоящее воронье гнездо.
– Нам придётся ехать быстрее. – сообщил вдруг кудесник.
– Хорошо. – довольно равнодушно отозвался Ратибор, направив коня вслед за устремившимся по дороге ровной рысью, конём Вадака. Лишних вопросов он старался теперь не задавать. Зачем? Если что-то сможет помочь ему в борьбе с тем, что им встретится, Вадак прояснит. А нет – тоже неплохо. У него есть и свои глаза. И мозги.
– Я доволен. – буркнул Вадак примерно через полчаса мерной и быстрой езды, – Доволен, что ты больше не суетишься. Не задаёшь лишних вопросов. Неплохо для вчерашнего отрока. Однако сейчас мне придётся поставить тебя перед выбором.
Ратибор… Напрягся. Похоже, им предстоит что-то очень серьёзное. И точно!
– Дело, которым мне, – кудесник выделил последнее слово, – придётся заняться, действительно опасное. И я могу погибнуть. А ты, – он со значением поглядел прямо в глаза Ратибору, – никакого отношения к этому делу не имеешь. Оно может сильно задержать нас. Твои земляки верят, и надеются на тебя. Поэтому я предлагаю тебе отбросить… скажем так: твою привязанность, и ложное чувство долга в отношении меня – и ехать дальше одному!
Поскольку Ратибор к чему-то такому и был готов, его эмоции проявились лишь в пожатии плечами:
– Дело не только в привязанности. Рядом с тобой я куда лучше стал понимать Мир… Да и себя. И пусть я в ответе за моих людей, но… Но я уже в ответе и за тебя. И никакое это не чувство долга. Это – обычное боевое Братство. Никуда я не уеду.
– Ты не понимаешь. Это – не проверка твоего чувства товарищества. Или совести… Речь идёт о твоей жизни. Если ты погибнешь сейчас, в совершенно чужих кровавых разборках, это лишит даже того, крохотного, огонька надежды доверившихся, и надеющихся на тебя друзей!
– Я знаю, что это не проверка. – уж это-то Ратибор понял, – Но я всё равно никуда без тебя не поеду. И не потому, что боюсь не справиться, – Вадак криво усмехнулся, – А просто потому, что Росичи своих в беде и в битве не бросают. Твоя война – моя война.