Темное притяжение - страница 9

— Кристина, я поднимусь наверх, хочется привести себя в порядок перед обедом, — сказала я и, не дожидаясь ответа, принялась подниматься по деревянным ступеням, покрытых ковром.

Мою спину сверлили несколько взглядов, но я выдержала их и не обернулась, ощущая, как их холодные щупальца проникают сквозь тонкую шерсть свитера.

Закрывшись в комнате, я облегченно вздохнула и с наслаждением устроилась в любимом кресле возле окна. Как же хорошо дома!!!

Во дворе ветер гнул ветви деревьев, носил оставшуюся листву по каменным дорожкам, дождь то лил с неимоверной силой, то сыпал мелкими каплями, и я, хоть и находилась в родном доме, вдруг так захотела обратно в свою квартирку, в уютный уголок, что чуть не заплакала. Там остался котенок… один-одинёшенек в темноте… Черт, что-то я совсем раскисла…

Когда кривая ветка каштана стукнула в окно, я резко распахнула глаза и поняла, что задремала. Небо опустилось еще ниже, тучи по нему бежали с какой-то феерической скоростью, и комнату окутал приятный полумрак, хотя циферблат моих часов показывал два часа дня. Несмотря на тепло и спокойствие, мне было тревожно, и эту тревогу во мне вызывал странный знакомый моего отца. Что-то в нем было не так, и мне хотелось оказаться от него как можно дальше. Ну, ничего… осталось пережить эту ночь, и я снова окажусь у себя дома, в безопасности. Я неожиданно вспомнила своего красавца поклонника и сильно зажмурилась, скрывая даже от себя удовольствие от предвкушения новых событий. Поднявшись с кресла, я потянулась и громко зевнула: интересно, что там с обедом?

Вспомнив детство, я в одних носочках прошла по ковру и вышла в коридор. Было тихо, и я слышала свое дыхание. Неожиданно лампочки в настенных бра несколько раз мигнули, то затухая, то вспыхивая ярким желтым светом, и я услышала, как затрещала проводка, оставляя меня в полной темноте. Брату нужно лучше следить за домом…

Я легко сбежала вниз и, как раз в тот момент, когда оказалась на самой нижней ступеньке, услышала голоса, доносившиеся из кабинета отца. Не в силах перебороть интерес, я, тихо ступая, подошла к его двери и прислушалась.

— Что она знает? — голос Давида Нузгаровича прозвучал настолько жестко, что я испугалась, даже стоя за дверью.

— Ничего! — я даже увидела лицо Валеры с испуганными глазами и трясущимся подбородком. — Я так думаю…

— Ты думаешь? — это шипение заставило меня похолодеть. — Ты думаешь???

— Уверен! Я уверен! — это было похоже на истерику, и я, сдерживая свой страх, решила, что завтра обязательно обращусь в полицию. — Не знает она ничего!

— Запомни, щенок, твой папаша мне ее обещал, и если что-то сорвется, ты и твоя семья сильно пострадаете. Это понятно? Папашка решил разрушить наш договор, и ты знаешь, чем это закончилось, неужели, мой мальчик, ты хочешь также оказаться на дороге с проломленной грудной клеткой, в которой застрял руль? Или выберешь другую смерть?

Что??? Мне стало плохо, и я прижалась спиной к стене, не в силах выдохнуть — он имеет отношение к смерти моего отца??? И Валера знает об этом! Господи… что здесь происходит? И кого папа ему обещал?

Я покрылась липким потом, вспомнив взгляд Давида Нузгаровича, оценивающий и уверенный. Меня??? Папа обещал ему… меня???

— В следующее полнолуние я должен трахнуть ее, — голос ужасного гостя зазвучал по-другому — уверенно и спокойно. — Она должна пойти на это по доброй воле. Любыми способами готовь ее к свадьбе. У тебя есть месяц, Валера, не более.

— Всё будет, Давид Нузгарович! Всё будет! — меня чуть не стошнило от голоса брата. — Через месяц сыграем свадьбу!

— Молодец, мальчик. Сразу после свадьбы тебя ожидает награда… Сделаешь все, как нужно — не пожалеешь, но, если…

— Я все сделаю.

Мне хватило услышанного, и я, осторожно ступая по лестнице, стала подниматься наверх.

— Куда крадешься? — я чуть не подпрыгнула, но вовремя взяв себя в руки, спокойно повернулась. Внизу стояла Кристина с бокалом в тонкой, прозрачной руке. — Что-то случилось?

— Я задремала, — спокойно ответила я, отмечая, что невестка уже хорошо выпила. — Вы уже пообедали? Я голодна.

— Нет, конечно… — ее немного покачнуло в сторону. — Без тебя и кусок хлеба в горло не полезет…