Тень - страница 14

Я распахнул дверь. Их гэнкан был новее нашего. Вместо полок с обувью были ряды шкафчиков.

Несколько девушек стояли и смотрели на меня расширенными глазами, но я не обратил на них внимания и промчался мимо них, словно их там и не было. За очередным рядом шкафчиков я услышал приглушенные рыдания.

- Шиори?

Всхлипы прекратились.

- Томо-кун?

Только Шиори я подпустил к себе близко, потому что, несмотря на все события, она во мне не сомневалась. Если бы я мог защищать ее, то, может, удалось бы отринуть, что навязывали мне в кошмарах, что я способен лишь на разрушения. Пока я защищал ее, жизнь имела смысл. Я мог бороться с тем, кем являлся.

Я заглянул за шкафчик, она сидела на полу, окруженная смятыми бумажками. Ее шкафчик был открыт, дверь была погнута.

- Как ты? – спросил я. Стоило мне опуститься на пол рядом с ней, из шкафчика посыпалось больше бумажек. Она покачала головой, слезы текли по лицу, она вытирала их ладонью.

Я поднял одну из смятых бумажек и развернул ее. Огромные кандзи покрывали поверхность, слова «грязная шлюха», а внизу – номер телефона Шиори. «Тебе не нужен столик котатсу, чтобы согреться. Позвони Шиори! Она спит со всеми!» Все это было глупо, но хрупкая Шиори содрогалась от рыданий.

Я скомкал бумагу.

- Кретины, - сказал я. – Ты знаешь, что это сделал?

Она покачала головой, ее голос было едва слышно. Она была бледной, казалось, что если я до нее дотронусь, она исчезнет.

Одна из девушек приблизилась, сцепив руки перед собой.

- Эм… так ты ее парень? Не думаю, что тебе стоит здесь находиться…

- Закройся, - бросил я, она вскинула руки.

- Моу! Я пытаюсь предупредить. Или ты хочешь, чтобы у нее было больше проблем?

Я встал, челка упала на глаза, я сверлил ее взглядом.

- Если бы вы помогали друг другу, меня бы здесь не было, - прорычал я. – Почему вы бросили ее среди этих посланий с оскорблениями? А если бы это была ты? А если бы тебе в спину сыпались оскорбления?

- Томо-кун, хватит, - голос Шиори дрожал, моя ярость тут же угасла. Да что со мной сегодня?

Вторая девушка окинула меня взглядом, словно я был сумасшедшим, но мне было плевать.

- Прости, - буркнул я Шиори и начал загребать пригоршни бумаги. Девушка молча смотрела, а потом ушла. Словно не слышала возмущений. Я выругался.

- Все хорошо, - сказала Шиори. – Злиться – нормально.

- Злиться? Я в ярости. Рассержен, - она подавила улыбку, а я не успокаивался. – Я взбешен. Разъярен! – слабая улыбка, и я усмехнулся. И пришел в себя. – Давай все это уберем, и я отведу тебя на шабу шабу на ужин.

- Серьезно? – вскинула брови Шиори. – У тебя нет столько денег.

- Может, и нет, - ухмыльнулся я. – Но на удон хватит.

- Ямада-сан? – робкий голос окликнул Шиори по фамилии. Я вскинул голову. Девушка вернулась с пакетом в руках.

Шиори только смотрела на нее. А потом выдохнула:

- Спасибо.

Я поднял кучу бумаг и сунул их в пакет, кивнув девушке. Она кивнула в ответ.

Немного доброты. Она была нужна всем. А не одиночество. Почему это так сложно осуществить?

Высокие мысли, как для сына демона. Я снова вспомнил урок истории. Тайра-но Кийомори был на самом деле. Кошмары были реальными. Почему?

Я внезапно захотел остаться в одиночестве, чтобы все обдумать. Но Шиори оказалась рядом со мной с улыбкой на губах и опухшими от слез глазами. Подумаю об этом позже.

- Идем, - сказал я, она кивнула.

Мы шли по парку Сунпу в свете холодного февральского солнца.

- Только не давай мне объедаться, - смеялась Шиори. – Я толстею, - она погладила живот.

Я улыбнулся, но в душе был уставшим. Я не мог больше с этим бороться. Неосторожное движение, и все сломается.

- Шиори, - сказал я, остановившись.

- Ты в порядке? – спросила она, но я не ответил. Я смотрел на покрытый травой холм у рва. Вода мерцала на холодном солнце. Не весна, но и не зима. Что-то между, как и я. Почему я терял контроль над своей жизнью?

Я рухнул на скамейку, запустив пальцы в волосы. Она осторожно села рядом со мной.

- Шиори, нельзя… позволять им так тебя травить. Я не смогу помогать все время.

Она улыбнулась, закинув локти на спинку скамейки и скрестив ноги.

- Ты всегда так говоришь, - сказала она. – И всегда приходишь?