Тень моей хозяйки - страница 4

Если по пути к базару я ещё сдерживала природное любопытство и изо всех сил старалась «быть умницей», то когда мы приблизились к первым рядам торговых шатров и лотков, не поднять глаза стало невозможно. Да что там глаза! Все мои органы чувств были взбудоражены разительной переменой. Какой спокойной, серой и тихой была, оказывается, наша Фелла. А какой безлюдной!

Магистр Гедрис ничуть не изменился в лице, он вёл себя так, словно бывал здесь каждый день. Спокойный и хмурый, он вышагивал передо мной, не обращая внимания на суету вокруг.

Сразу с нескольких сторон на толпящихся покупателей лилась музыка. Флейты, барабаны, лютни — всё гудело, гремело и звенело на сотню ладов. Тощий парень в зелёных развевающихся одеждах отплясывал на бочке танец лесных дикарей. В двух шагах от него завывала печальную балладу темнокожая певица. Уродливый карлик в голубом бархатном кафтане выкрикивал нескладные стихи, зазывая покупателей в свою палатку. Я думала, что оглохну, пока мы миновали ряд, где продавали одежду, обувь, ткани и кожу.

— Зайдём в ряды самоцветов, — негромко сказал хозяин двум телохранителям, что сопровождали нас от самого дома.

И как мне только удалось это расслышать среди шума и гама! Конечно, единственное, что могло заинтересовать расчётливого и скупого Гедриса Майна, — это цены на драгоценные камни. Стихийные маги использовали самоцветы как вместилища для охранных или усиливающих магию заклинаний. Некоторые камни они превращали в особые артефакты — конкременты памяти, в них можно было сохранять важные сведения или тайны.

Звуки балагана остались за нашими спинами, но на смену им пришли запахи: совсем рядом продавали копчёную рыбу, вяленое мясо и специи. Охранники Гедриса шумно втягивали носами ароматы вкусностей и досадовали, что из-за дурацкой сделки они совершенно точно останутся сегодня без обеда.

— Магистр, неужели это вы? Я не ждал вас раньше следующей недели!

Из-за бархатного с кисточками полога вынырнул бодрый крючконосый старичок и ухватил моего хозяина за рукав. Лысина торговца блестела на солнце, как будто её нарочно отполировали тряпочкой.

— Как поживает мой заказ? — сдержанно поинтересовался магистр, высвобождая ткань мантии из цепких пальцев продавца.

— Ещё не полностью укомплектован. Мой коллега с Луллы заломил такую цену за изумруды, что пришлось расторгнуть контракт и поискать нового поставщика! А веллирийцы, как вы думаете, внушают ли они доверие? По моему скромному мнению — нет. Нисколько. Никакого доверия!

Я деликатно рассматривала туфли старичка: длинные и остроносые, они были расшиты блестящими бусинками гематита. Внезапно носки этих туфель повернулись в мою сторону.

— А это что за жемчужина, позвольте спросить? Купили?

Цепь моего поводка тихо звякнула от того, что Гедрис потеребил её.

— Продаю. Вместе с ошейником. Элинея, покажись-ка господину!

У меня перехватило дыхание, когда старик подцепил моё главное шейное «украшение» ногтем, а затем принялся изучать кованый магический узор подушечками пальцев.

— Надо же, не подделка! — удивлённо воскликнул он. — Действенная штука, надо сказать.

Интересно, как он определил это? Хорошо ещё, что не стал кусать металлический обруч — я знала, что некоторые материалы проверяли на зубок. От торговца пахло кислым потом и старостью, а в руках чувствовалась странная дрожь. Не та, что одолевает немощных людей, а другая, что происходит от любопытства или возбуждения.

— Хороша, хороша! — покивал он, как бы невзначай скользнув рукой по моей груди. — А цена какая?

Пресвятая Ниира, только этого мне не хватало! Надеюсь, магистр Гедрис не продаст меня прямо сейчас! От духоты палатки и отвратительной близости старикашки к горлу подступила дурнота.

— На неё уже есть покупатель, — к моему облегчению, отрезал хозяин.

Вскоре мы оказались на свободе. Да, пожалуй, глоток свежего воздуха и шум деревьев над головой были для меня сейчас настоящим счастьем. Вот только долго ли оно продлится?

Мы зашли ещё в несколько шатров, где хозяин снова не потратил ни одного золотого, но тщательно и придирчиво изучил весь ассортимент камней для зачарования. В какой-то миг меня с одним из охранников оставили снаружи, и мы принялись расхаживать вдоль ряда торговцев победнее: собственных палаток у них не было, а украшения и слитки лежали на столах, ящиках или разложенных в пыли тряпках.