Тень над королевством - страница 7

Барку уложили на землю. Кален ударил кистенем, целясь в колено, но попал ниже, булава на цепи просто раздробила ногу, и, если бы не штаны, обломки кости и ошметки мяса с кровью разлетелись бы по комнате. Лежащий неистово взвыл, попытавшись вырваться, но его крепко держали.

— Ой, извини, — будничным тоном сказал Кален, — я не очень хорошо владею этим оружием, наверное, нужно больше практики. И как это у них получается?

Второй удар был более прицельным и кистень попал точно в колено, вызвав еще более жуткий крик.

— Мне точно нужна практика, — сказал Бизон, поднимая булаву.— Жалко, что все твои люди погибли, —никто не сможет рассказать Удану, что бывает с нарушившими договоренности. Хотя, наверное, он и так узнает.

Булава с глухим звуком ударила уже в живот лежавшего, после чего тот перестал дергаться.

— Так себе, на любителя, меч или кинжал мне куда больше по душе, — сказал Кален,повесив кистень на место.

— Эй, хозяин, а сколько будет стоить это копье? — спросил торговца Ингро.

— Для тебя даром, — ответил тот.

Лицо торговца больше не казалось таким хмурым.

— Мы тут немного наследили, так что это тебе за беспокойство,— Кален положил на прилавок четыре драмы. — Если кто-то опять объявится, сделай вид, что совсем согласен, а уж потом зови нас.

Ингро шагал по улице, положив окровавленное копье на плечо. С этим оружием, в одежде, заляпанной кровью, он походил на бога резни.

— Ты что, и вправду решил идти с этой огромной штукой? — спросил Айред.

— Ну да.

— Так, может, хотя бы кровь вытрешь, а заодно и свою рожу вымоешь?

— Не, мне нравятся взгляды прохожих, когда они меня видят.

— А что ты скажешь, если тебя увидит полиция?

— Скажу, что только что убил свинью, — с довольной улыбкой ответил Ингро.

За ночь мороз разрисовал окна дивными узорами, сделав их похожими на полотна сказочных картин. Солнечный день был в самом разгаре, и, несмотря на иней, лучи света хорошо освещали всю комнату. На едва тлеющих углях печи, расписанной восхитительными цветами, стоял немного подкопченный глиняный горшок, содержимое которого, судя по булькающему звуку, уже давно закипело. С деревянного потолка свешивалось множество вязок различных трав и кореньев, пряный аромат которых разносился по всей комнате.

На табурете за резным дубовым столом сидела женщина. В ее коротко стриженых рыжих волосах выделялись седые пряди. Но это не так сильно бросалось в глаза, как торчащие сквозь волосы, словно ростки подснежников в сугробе, рыже-черные лисьи уши. Обветренное лицо женщины бороздили морщины, но ее серые глаза все еще искрились молодой энергией. Искоса поглядывая на горшок в печи, ловкие пальцы Марты штопали рукавицу кривой костяной иглой.

Рядом на кровати сидела молодая девушка, склонившись над большой книгой. Заплетенные в толстую косу волосы цвета пламени, переброшенные через левое плечо, падали на темно-зеленое платье. Как и у сидящей рядом матери, лисьи ушки были видны и у нее. Красивое лицо покрывала мелкая россыпь веснушек. Айрин ненавидела их, и с приходом каждой весны, втайне надеялась, что веснушки больше не появятся. Но снег в лесу и не думал таять, а ее лицо уже успело покрыться ненавистными темно-оранжевыми точками. Девушка полностью сосредоточилась на чтении, ее глаза цвета неба пытались распознать текст книги. Каждый символ на пожелтевших от времени страницах напоминал настоящее произведение искусства. Мастер, писавший ее, стремился передать смысл не только словами, но и образами. Строчки буквально оживали, заглавные буквы часто напоминали животных, птиц,а то и вовсе вмещали в себя целые картины древности. Все это делало и так непростой процесс чтения на идрийском, еще более сложным.

Книг в их доме было куда больше, чем во всей Торгуле — достаточно крупной деревне, что находилась неподалеку. Мать Айрин собирала все, что можно было прочесть. И хотя девушка знала все наиболее распространенные языки на континенте Тамбора, даже некоторые мертвые, но ее Марта решила на этом не останавливаться, и Айрин начала изучать язык империи, что находилась на соседнем континенте.