Тень над рекою. Антология экзистенциальной лирики - страница 12
что во время оно испугало б меня,
Во время оно, когда бы я чувствовал что-то.
Я слагаю воистину милые стихи,
Стихи, которые говорят, что нечего мне говорить,
Стихи, которые упорствуют, говоря про это,
Стихи, стихи, стихи, стихи...
Столько стихов.
Вся правда, вся жизнь вне этих стихов и меня!
Я спать хочу, но я не сплю и чувствую, не зная,
что я чувствую,
Я ― просто ощущенье, не соответствующее людям,
Абстракция самосознанья ничего,
Помимо необходимости сознанья ощущать,
Помимо ― сам не ведаю ― помимо же чего.
И я не сплю. И я не сплю. И я не сплю.
Сон охватил всю голову мою, глаза и душу.
Как огромный сон нисходит на меня, но я не сплю.
О, как опаздываешь ты, рассвет... Приди...
Приди, чтоб неизвестно для чего мне принести
День ― прежнего двойник, ночь ― прежней двойника.
Приди, чтоб принести мне радость
этого печального ожиданья,
Ведь радостен всегда ты и всегда несешь надежду,
Если верить литературе старой о мире чувств.
Приди, надежду принеси, приди, надежду принеси.
Моя усталость сквозь матрац проходит вся наружу,
Болит спина, ведь я лежу не на боку,
А если б на боку лежал ― спина б болела
от лежанья на боку.
Приди, рассвет, спеши!
Не знаю, сколько времени, не знаю.
Нет у меня энергии, чтоб дотянуться до часов.
Нет у меня энергии ни на что больше, ни на что...
Лишь на стихи, написанные на следующий день.
Да, на стихи, написанные на следующий день,
Ведь все стихи пишутся на следующий день.
Глубь ночи, глубь покоя там, на улице.
Покой во всей природе.
Человечество отдыхает, забыв про огорчения свои.
Все совершенно верно.
Человечество забывает радости и огорченья,
Человечество забывает, забывает, да, забывает.
И даже проснувшись, человечество забывает.
Совершенно верно. Но я не сплю.
Тряпка
Днем разразился дождь,
Хотя с утра высь голубела.
Днем разразился дождь,
С утра я был чуть-чуть печален.
Не знаю: грусть? Чутье? Мираж?
Но только грустным я проснулся,
Днем разразился дождь.
Я знаю: элегантна мгла дождя.
Я знаю: солнце элегантность эту гнетет.
Я знаю: чувствовать погоду не элегантно.
Но кто сказал и солнцу и другим,
что я хочу быть элегантным?
Мне голубое небо дайте и дайте мне
увидеть солнце.
Дождь, мгла, туман ― все это
имеется во мне.
Сегодня я хочу покоя себе сейчас лишь одного.
Я б полюбил очаг домашний, поскольку
не имел его.
Я то и дело засыпаю ― вот как покоя я хочу.
И преувеличивать не надо
Спать я действительно хочу.
Днем разразился дождь.
Тепло? Привязанности? Ласки? Они
воспоминаний груз.
Но надо быть ребенком, чтобы иметь их.
Мое утраченное утро, моя небес голубизна!
Днем разразился дождь.
У управляющего дочки красивый рот,
Фруктовая начинка сердца, которую съесть
предстоит.
Когда же это было? Не знаю я...
В то утро, когда небо было синим.
Днем разразился дождь.
"Да, это я такой, каким я стал в итоге..."
Да, это я такой, каким я стал в итоге,
Не то остаток, не то избыток себя самого,
Хаотические пригороды своей же искренности,
Это я, здесь, в самом себе.
Все, чем я был и не был, это я.
Все, чего желал и не желал, стало мною.
Все, что любил и разлюбил, вобрала моя тоска.
И в то же время мне кажется, словно в сумбурном сне,
Возникшем на перекрестке разных явей,
Что меня бросили на трамвайном сиденье,
Чтобы тот, кто сядет, нашел меня.
И в то же время мне видится, словно вдали,
Словно со сна, припоминаемого в полудреме,
Что на самом деле я лучше.
Да, да, мне сдается, немного болезненно,
Будто я спал без сновидений
И проснулся перед встречей с бесчисленными
кредиторами,
Будто я споткнулся на пороге и все разбил,
Будто упаковал все, но забыл зубную щетку,
Будто меня когда-то подменили.
Довольно! Я ощущаю, отчасти метафизически,
Словно луч солнца, блеснувшего в окнах
покидаемого дома,
Что лучше оставаться ребенком, чем желать
постигнуть мир,
Ощущаю хлеб с маслом, игрушки,
Великий покой без садов Прозерпины.
Хочу всю жизнь стоять, уткнувшись носом в окно,
Глядя на дождь, стучащий снаружи,
И не превозмогая бесслезных рыданий.
Довольно, хватит! Такой уж я, подмененный,
Гонец без писем и верительных грамот,
Печальный шут, паяц в чужой мантии,