Тень ветра - страница 39

Он встал и направился к дверям.

— Идем! Конюшни Сунт-Аграма снабдят нас всем необходимым в дорогу!

Они остановились на внутреннем дворе летнего охотничьего замка принца Йиршанны. Кони нервозно переступали по большим каменным плитам, которыми был вымощен двор, и стук их копыт громко отдавался в пустом пространстве.

— Здесь меня никто не додумается искать, — улыбнулся принц. — И пусть боги охраняют вас в вашем путешествии. Я буду ждать вас до весны. Если вы не вернетесь к тому времени, я попытаюсь сам устранить Сунт-Аграма.

Заметив испуг, промелькнувший на лице Соланны, принц отреагировал, как полагается настоящему аристократу:

— Я знаю, вы полагаете, у меня нет шансов. Возможно, вы правы. Но я обязан сделать попытку. Возвращайтесь раньше, чем я начну.

Он замолк и уже только смотрел, как четыре коня, два с всадниками и два вьючных, проехали через ворота замка. Массивные кованые ворота со скрипом закрылись за ними и сверху опустилась решетка. Замок выглядел так же пустынно, как и два дня назад, когда они приехали в него. Только тонкая струйка дыма поднималась над одной из печных труб.

Затянутое тучами небо не предвещало ничего доброго. Резкие порывы ледяного ветра пронизывали почти до костей обоих всадников, которые ехали, съежившись в своих седлах.

Пламенеющие горы начинали проглядывать вдали сквозь туманную дымку, и видно было, как об их вершины разбиваются армады туч, выплескивающих свое содержимое на землю. Окружающая их холмистая равнина, покрытая смешанными лесами, лугами и непроходимыми зарослями кустарников, была не слишком приятным местом для путешествия.

С тех пор, как они простились с принцем Йиршанной в его летнем замке, прошло долгих двенадцать дней. Обычно в это время года принц не пользовался услугами этого небольшого замка, построенного на утесе над рекой. Именно поэтому сейчас принц его и выбрал.

Сейчас он жил там один со своим самым верным слугой. У Конана при воспоминании об этом всегда появлялась улыбка на губах. Перед ним вставало испуганное лицо Йиршанны в тот момент, когда принц понял, что всю осень и зиму он должен будет в одиночку заниматься охотой, чтобы прокормиться. Его слуга не годился ни для чего другого, кроме как для приготовления пищи и собирания дров и хвороста для замковых каминов.

— Мне кажется, я там что-то вижу, — показала рукой влево Соланна.

— Я тоже там что-то заметил, — буркнул Конан сквозь завывание ветра.

— Похоже на деревушку или городок. Мне не хочется туда ехать. Я слышала, что в этих местах недавно была война… — продолжила девушка.

— А может и нет. А в городке можно перекусить, — не соглашаясь, покачал головой киммериец. — Заплатить у нас есть чем, так что едем. Правда, если здесь действительно прокатилась война, то вряд ли что осталось.

Он тронул своего коня. Обширная равнина, по которой они ехали, понемногу опускалась в долину, по дну которой текла какая-то река.

Это была не деревушка, а скорее небольшой укрепленный городок. На месте городских стен торчали почерневшие палисады, на некоторых местах совсем поваленные. Издали этого видно не было.

— Если мы объехали Шумир, почему мы заезжаем сюда?

— Это не королевский город, — отрубил Конан, — скорее всего здесь стоит какой-нибудь пограничный гарнизон. И если нас не примут за шпионов, то нечего будет опасаться.

Они выехали на дорогу и поехали по ней. Колеи, оставленные на ней проехавшими повозками, были неглубокими.

— Либо сюда уже давно никто не ездит…

— Либо здесь просто тонкий слой почвы, — возразила Соланна.

Ее конь поскользнулся в колее и его подкова, ударившись о камень, высекла несколько искр. Конан, пожав плечами, пустил коня рысью. По мере того, как дорога спускалась к реке, вокруг нее появлялось все больше кустарников. Киммериец инстинктивно приготовил оружие. Кустарник становился все гуще и выше, и через несколько минут уже казалось, будто они едут в зеленом туннеле.

В сокровищнице и в оружейной было тихо. Окровавленные куски мяса неподвижно лежали на полу. Но вот медленно пошевелилась голова. Открылись глаза, один глаз, ясный и прозрачный, сверкал зеленым огнем, другой был покрыт плотным бельмом, но все же уже не выглядел окровавленным отверстием в черепе.