Тени и отзвуки времени - страница 22

Но кому были ведомы истинные намерения старого Ту Куэна, когда он покупал землю?

А он, замышляя строительство дома, думал не о себе, а о своем старшем сыне. Первенцем его и был Нгуен. Правда, жизнь Нгуена, по мнению старика, складывалась бестолково — поди догадайся, чего от него можно ждать.

Отец понимал, что ему не удержать при себе беспутного и непоседливого сына. Но все же частенько Ту Куэн, стареющий уже и хворый, размышлял, любя и гневаясь, о том, как бы ему наконец отвадить Нгуена от вечных скитаний и несолидных занятий; пора уж сыну остепениться и жить в лоне семьи. Конечно, почтенный Ту Куэн, человек умный, понимал: по нынешним временам дети сами решают и что им делать и как жить. Это было старику не по вкусу, но что поделаешь… И Нгуен испытывал благодарность за такую душевную тонкость, и… жил по-своему. Приезжая несколько раз в году домой, он, как и всякий почтительный, любящий сын, проводил с отцом время за чаем, за шахматами и стихами; и обоим им чудилось, будто вернулись снова давно минувшие светлые дни.

Туе, жена Нгуена, бывала так рада редким приездам мужа, что ей и в голову не приходило корить его за проведенные в одиночестве дни и ночи. Она не смела расспрашивать Нгуена о его жизни, не старалась понять его, ей это было ни к чему. Главное — дорожить друг другом… верить, считала она. Случалось, Нгуен — спьяна — называл имена своих друзей; и она довольствовалась простым их упоминанием, надеясь со временем повидать этих замечательных людей и выказать им свои чувства. Муж не раз повторял при ней имена Хоанга и Лыу: Хоанг пришел тогда-то, а Лыу сказала то-то… Туе слушала его и пыталась представить себе друзей, с которыми муж ее проводил столько времени. Образы выходили размытые и какие-то бесплотные, словно отражения в мутной воде. Ну, да не беда, ведь рано или поздно она непременно увидит их. Главное, у нее такой чудесный муж: все ищут знакомства с ним, все ценят его и любят…

Но проходил день-другой, и старый Ту снова лишался сына. Нгуен уезжал в Ханой. А отец с невесткой опять — то прямо, то обиняками — сетовали и сердились на блудного сына и мужа и удручались, что встреча с ним была так коротка. Радость же их, когда Нгуен наезжал домой, бывала настороженной и потаенной, будто они отыскали вдруг упавшее с неба сокровище и оберегают его теперь от чужих глаз. Они боялись малейшей неловкостью спугнуть мимолетное счастье. Ведь Нгуен чуть что мог сразу подняться и уехать: его не удержал бы даже дымящийся на подносе праздничный обед. Сколько уже раз он вот так ни с того ни с сего брал чемодан и уходил на вокзал.

О, непостоянный супруг!.. Непутевый любимый сын!

Но вот пришло время, и старый Ту почувствовал себя совсем истомленным и дряхлым. Теперь он уже не мог обойтись без опоры, без посоха. Кто же, как не Нгуен, должен был стать ему верным посохом?! Да и Туе жить по-прежнему стало невмоготу: она хотела видеть мужа рядом, мечтала о настоящем женском счастье. У нее было много детей — они появлялись, как грибы после дождя. Ей одной с ними не справиться. Скоро пойдут в школу, и это тоже ляжет на ее плечи!

Наконец старый Ту нашел выход. «Надо, — решил он, — построить Нгуену дом. Невестка с детьми перебралась бы к нему, и все они зажили бы в добром доме у Нового моста. Должен же он когда-нибудь остепениться! Семья, новый дом — все это привяжет его к месту». Он качал головою, вздыхал и думал: «Если б все вышло по-моему, я приезжал бы к ним погостить да порадоваться на внучат. Ну а не сбудется это, я смогу уповать лишь на милость неба…»

С тех пор как прежний владелец приречного участка продал его старому Ту, прошло уже лет пять или шесть. Поначалу соседи, проходя мимо по большаку, указывали друг дружке на эту землю и прикидывали, какой здесь не сегодня-завтра поставят чудесный дом. Вся деревня тогда станет краше: дома сомкнутся рядами — один к одному, и улица будет как улица, а не щербатая челюсть. Но время шло и шло, а строительство не начиналось. Народ забеспокоился. Селяне сокрушались: еще бы, пропадает без всякой пользы чуть ли не целый шао отменной незатопляемой паводком земли! Иные возвысили даже голос на сходе: желаем, мол, взять участок в аренду! Тут ведь чего только не вырастишь — и тебе кукуруза, и картофель, и бобы, и сезам с арахисом. Снял кукурузу, сажай картофель; убрал бобы, сей сезам с арахисом. Внакладе не останешься! Да и чего мелочиться, арендовать эту землю — так не на год, а лет на пять. Новый хозяин-то, по всему видать, строить дом и не собирается.