Тени Темного кристалла - страница 15

Тавра закончила изучать ее лицо и вздохнула.

– Хорошо, – произнесла она. – Однако уверяю тебя, легко не будет.

Найя сдержала усмешку. Победоносная эйфория продлилась недолго, уступив узлу с клубком волнений: за здоровье отца и за предстоящее путешествие, которое она вызвалась совершить… в одиночку. Но скрыла беспокойство, успокаивая себя и поправляя лямку на отцовской дорожной сумке. Тавра подняла бровь, но молча поднырнула под руку Белланджи, чтобы помочь ему держаться на ногах. Он принял помощь, улыбнувшись явно не в знак благодарности, а из чувства гордости.

Когда Белланджи встал устойчиво, Тавра протянула руку. Найя с подозрением посмотрела на нее, и вапра, вздохнув, наконец-то улыбнулась.

– Ты ведь никогда не покидала Сог? Я покажу тебе дорогу.

На этот раз сновидение оказалось намеренным и ярким, куда более интенсивным, чем случайно вызванное на пиру. Найя увидела северную окраину болот у опушки леса. Дальше открывались травяные угодья, на западе омываемые морем, а на востоке окруженные дикой чащобой. В своем сознании Найя услышала голос Тавры:

«Ступай на север через равнины и холмы клана Спритон, пока не доберешься до Черной реки. Постарайся не входить в Темный лес, но если войдешь не говори с его духами. Следуй за рекой до Камня-в-Лесу, к северу от него находится Ха’рар».

Еще дальше к северу за тысячами поросших травой холмов с востока на запад тянулся горный хребет, схожий с заостренным позвоночником ползущей змеи. У его подножия текла Черная река, которая резко разворачивалась опять на север – через дикие места и леса, покуда не достигала Серебряного моря. Там она впадала в бухту, над которой растянулись завораживающие, сверкающие, подобные сапфировым россыпям, деревни гельфлингов с видом на океан. Навершием этого великолепия был Ха’рар – родной дом Аль-Модры Мейрин из клана Вапра.

Тавра убрала руку.

– Обещаю тебе безопасно доставить отца в лощину. Надеюсь, увидимся в Ха’раре.

Белланджи крепко обнял дочь. Судя по тому, что он не стал смотреть ей в глаза, прощаться ему было больно.

– Отправляйся к Аль-Модре в Ха’рар, – вымолвил он. – Расскажи о том, что увидела сегодня над водой и под ней. Защити честь брата.

– Я найду истину и доставлю ее Аль-Модре, – пообещала она.

Отец улыбнулся, и даже взгляд Тавры смягчился.

– Позаботься о моей малышке, Нич, – добавил Белланджи.

Нич заурчал, обнимая шею Найи. Она смахнула слезу и метнулась на ближайший расположенный к северу апекнот, страстно желая отправиться в путешествие.

Найя вступила в истончившиеся травянистые топи, последнюю окраину Сога. Воздух ранним вечером стал суше и прохладнее. По пути она подбирала камни, вытирала их от грязи и обвязывала запасенной в сумке веревкой взамен пары бола, потерянных во время стычки с небри. После захода солнца она достала из дорожной сумки плащ и набросила на плечи, подвязав вокруг шеи, чтобы защитить себя от ночного холода. Она хотела выбраться отсюда до первого привала – так у нее будет чувство, что она продвигается вперед в правильном направлении и… и еще она переживала, что, если поутру проснется в уютной и знакомой заболоченной местности, храбрость может покинуть ее, и тогда родители увидят ее дома к ужину.

Смена обстановки не давала ей расслабиться, но на фоне физической усталости ее посещали самые разные мысли. Она думала о Великом Смерте, о том, что уже скучает по матушке, отцу, сестрам и гамаке в своей комнатушке. Ее раздражало, что она тоскует по дому, лишь недавно покинув его, хотя она так долго и страстно мечтала о дороге. Но поскольку никто не мог заметить ее конфуза, она хотя бы могла признаться себе в том, что ей одиноко.

Она ощущала клинок Гурджина на бедре и надеялась, что брат в безопасности. Она надеялась, что найдет его и отыщет какое-нибудь объяснение происходящему. Вместе они предстанут перед Аль-Модрой и лордами скексисами и докажут верность клана Дренчен, а также то, что Гурджин достоин своего места в Замке Кристалла.

Она вспомнила о Тавре и их совместных сновидениях: намеренном и случайном. Подумала об одичалом небри, чьи крики эхом раздавались в ее памяти, и ощутила в пальцах рук и ног беспомощное пульсирующее покалывание чувства вины. Каждый раз, когда в ближайших деревьях что-то шевелилось, сердце билось от страха: вот сейчас к ней выйдет очередной ревущий зверь, разрушающий все на своем пути… но никаких чудовищ не было. Не считая обычных летунов, вьюнов, ползунов и плывунов, они с Ничем были одни. Нич покусывал обволакивающий деревья светящийся мох и мерцал, впитывая в себя люминесцирующую ауру растений. Теперь он озарял дорогу подобно сверкающей и сияющей ночной флоре. Стараясь быть прозорливой, Найя пару раз останавливалась, чтобы набрать светящегося лишайника и положить его в сумку.