Теория объектных отношений. Лекции (неизданные) - страница 21

В отношении избавления от последствий базисного дефекта, Балинт говорил, что он не может быть ликвидирован без остатка, но если раньше базисный дефект был кровоточащей раной, то теперь он превращается в заживший рубец. И в этом будет терапевтический эффект.

Так в общих чертах выглядят теоретические представления Балинта, и та терапевтическая модель, которая была на них основана.

Теоретическая концепция и терапия Балинта, несомненно, интегрировала в себя все лучшее, что было в классическом психоанализе, но в определенных аспектах это был кардинальный шаг в сторону от классической модели. Хотя бы в том, что Балинт стал впервые обращать внимание на то, что происходит во взаимодействии аналитика с пациентом, а не только в душе пациента. Он показал неразрывность внутрипсихических и интерсубъективных (межличностных) отношений. И Томэ и Кэхеле справедливо писали в книге «Современный психоанализ», что, по-видимому, именно балинтовская модель взаимодействия двух и трех персон впервые позволила дать объемное, почти всеобъемлющее описание того, что происходит в отношениях аналитика и пациента.

Вообще сторонники Британской школы независимых (Балинт, Винникотт и др.) придерживались позиции, согласно которой аналитик в определенном смысле действительно создает «материнскую» атмосферу отношений, где может начаться терапия не как процесс построения интеллектуальных схем, а именно как процесс развития, который подразумевает эмоциональные взаимоотношения.

Классическая терапевтическая модель изначально концептуально базировалась на представлениях об эдиповом комплексе и на триадных отношениях. Теория объектных отношений сама по себе появилась собственно тогда, когда стали обращать внимание на все более ранние стадии развития.

Вопрос: в случае удовлетворения потребностей пациента в терапии, не возникает ли у пациента зависимости от аналитика? И как решается эта проблема?

Ответ: если у пациента не возникает зависимости от аналитика, это значит, что терапия стоит на месте. Эта зависимость поддерживающая (а не разрушающая, как в случае алкогольной или наркотической) и она преодолевается… Мой ответ на вопрос, когда можно считать терапию завершенной, следующий: когда обе стороны отношений синхронно и спокойно начинают чувствовать, что теперь они друг без друга могут обойтись. Т. е. у пациента появляется стойкое ощущение, что он может функционировать без поддержки аналитика, а у аналитика – что он может расстаться с этим пациентом и не испытать нарциссического укола самолюбия. Это переход к качественно новому типу отношений. В клиническом психоанализе существует точка зрения, которая восходит к Ференци, что после терапии пациент и аналитик не должны больше никогда встречаться. Но после появилась Психология Самости Х. Когута с совершенно уникальной техникой, которая единственная сейчас может работать с глубокими нарциссическими расстройствами. И Х. Когут говорит, что если терапия подразумевает развитие пациента, развитие отношений, тогда после терапии аналитик и пациент могут оставаться друзьями или хорошими знакомыми.

Винникотт был лидером независимой группы британского психоаналитического общества, он был одним из первых убежденных сторонников теории отношений в противовес теории влечений.

Винникотт отстаивал точку зрения, согласно которой влечения (которые Фрейд ставил во главу угла) вообще не играют в развитии личности никакой роли или играют минимальную роль. Все дело в том, как развиваются отношения. Это в определенном смысле была слишком радикальная точка зрения – современные объект-теоретики не склонны так преуменьшать роль влечений, они тоже играют значительную роль, но что касается значимости отношений – Винникотт безусловно был прав.

В течение большей части ХХ века аналитики были «поделены» на 2 больших лагеря:

1. одни полагали, что младенец появляется на свет организмом и его потребность в отношениях и возможность их развития – это то, что должно вызревать постепенно в процессе его развития и материнского ухода за ним (Фрейд, Р. Шпиц);