Теплица - страница 31

— Вы были добры ко мне, — сказал Грен, выбираясь вслед за термитом. Он старался держаться подальше от коричневой поросли на голове термита.

Термит, даже не оглянувшись, вновь забрался в нору и затворил ее камнем.

Грен не нуждался в подсказках, чтобы понять, где очутился. Вокруг него простиралась Нейтральная Полоса.

Он чувствовал зловещий запах моря. До него доносились отзвуки битвы между водорослями и наземными растениями, хотя этот шум теперь часто прерывался: враждующие стороны устали и нуждались в передышке. Он ощущал вокруг напряжение, непривычное для человека, родившегося и выросшего в относительно безопасных средних слоях леса. И еще он видел пылавшее надо всем этим солнце, с легкостью пронизывавшее спутанное кружево листвы.

Земля под ногами Грена была вязкой смесью глины и песка с торчащими тут и там камнями. То была бесплодная почва, и росшие на ней деревья выживали с трудом. Их стволы были перекручены, листва худосочна. Многие обвивались друг вокруг друга, пытаясь обрести поддержку, а неудачники лежали здесь же, на земле, застыв в невообразимых корчах. Более того, некоторые из них развили такие странные способы самозащиты за протекшие века, что едва напоминали собою деревья.

Грен решил, что лучше всего будет пробраться к началу мыса и попробовать найти там следы Той и остальных. Добравшись до кромки побережья, углядеть мыс с замком будет нетрудно; должно быть, он виден отовсюду.

Гадать, в каком направлении лежит море, Грену не пришлось: прогалины меж скрученными стволами ясно показывали, где проходит внутренняя граница Нейтральной Полосы. Ее ни с чем нельзя было спутать.

Вдоль линии, отмечавшей конец плодородной почвы, смоковница обозначила и хранила свой периметр. Она стояла неколебимо, хоть ее ветви и покрывали шрамы от бесконечных посягательств ежевики и когтистых веток других растений. И для того, чтобы помочь дереву в обороне, в усмирении изгнанных на Нейтральную Полосу видов, здесь собрались создания, пользовавшиеся им как убежищем, — быстрохваты и вялохваты, кусты скок-ягоды и мехострела, не считая прочих хранителей границы, следивших за любым движением вдоль всего края разросшейся до размеров континента смоковницы.

Повернувшись спиной к этому грозному барьеру, Грен осторожно двинулся вперед.

Он шел не спеша. Каждый звук заставлял его вздрагивать. Однажды ему пришлось броситься наземь, когда из чащи в него выстрелило целое облако длинных смертоносных игл. Приподняв голову, Грен увидел кактус, который, встряхнувшись разок-другой, принялся перезаряжать свои самострелы. Грен никогда не видел ничего подобного, и у него сжалось сердце при мысли о всех неведомых опасностях, таившихся вокруг.

Чуть дальше он столкнулся с еще более диким способом охоты.

Грен шагнул в проем искривленного ствола дерева, образовавшего петлю. Едва он сделал шаг, петля с треском затянулась. Грен чудом избежал ее мертвой хватки и содрал при этом кожу на лодыжке. Пока он лежал, тяжело дыша, мимо него прошмыгнуло какое-то существо — настолько близко, что Грен мог бы дотронуться до него рукой.

То была длинная, затянутая в твердые латы рептилия с дружелюбной ухмылкой, открывавшей множество мелких, но острых зубов. Некогда (в те далекие дни, когда человек имел названия для всего в этом мире) эта рептилия звалась аллигатором. Она бросила на Грена смиренный взгляд и шмыгнула под лежавшее рядом бревно.

Почти все виды животных вымерли миллион лет тому назад. Их подавила и истребила масса быстрорастущей зелени — ведь солнце отдало свое предпочтение растениям. И все же, когда последние остатки старых деревьев были вытеснены в болота и на берег океана, вместе с ними в изгнание удалились и некоторые, очень немногие, виды животных. Здесь, на Нейтральной Полосе, они и пребывали, радуясь теплу и наслаждаясь жизнью — пока еще эта жизнь не оставила их.

Поднявшись, Грен продолжал путь еще медленнее, оглядываясь с еще большей опаской.

К этому времени доносившийся с моря шум прекратился, и он шагал в полной тишине. Все вокруг хранило молчание, словно ожидая чего-то, как бы на время обращенное в камень.