Теремок - страница 12
Лия, плача и смеясь, неслась им навстречу, переваливаясь как утка, неслась взапуски с собаками. Она была жива и цела. Док едва не сел на землю - подкосились ноги от облегчения и усталости.
-Я... - выталкивала из себя Лия, задыхаясь. - Никуда вас больше одних не отпущу! Вы куда подевались? Вы где торчали? Торчки не-несчастные! - она сердито высморкалась. - А... вы картошку нашли?
- Картошку - да... а из людей никого, - прохрипел Док, а Серьга торжествующе потряс своим рюкзаком и булькающей банкой с огурцами, которую он, несмотря ни на что, не бросил.
- Огурчики! Картошечка! Под водочку! - жизнерадостно провозгласил он.
- Я вам дам водочку! - всполошилась Лия, мгновенно придя в себя. - С ума сошли?!
- Я до конца жизни напился, - пробормотал Док, вспомнив своё сидение в подвале в первые недели после Заражения. - Ну нафиг.
- Но ты, если хочешь, выпей, - смилостивилась Лия, поглядев на Серьгу, а тот не на шутку оскорбился:
- Я не алкаш, чтобы в одно рыло сидеть-бухать! - он осёкся, покосившись на Дока.
На том инцидент был исперчен, как писал пролетарский поэт. И их жизнь опять покатилась привычным чередом в ожидании копки огорода, лета, Лииных родин. Стремительно теплело, птицы орали как потерпевшие, купались в лужах, и Лия бросала им с крыльца взявшуюся червячками крупу.
В таком вот неопределённо зыбком страусином положении они провели ещё три недели. То есть срок Лииной беременности перекочевал к концу тридцать пятой недели, когда в их барсучьей норе появились Вера и Ярик.
Их возникновение было таким же внезапным, как и явление Лии.
4.
Утро в конце апреля выдалось солнечным и очень тёплым - наверняка за двадцать. Так что Док и Серьга растелешились до тельников и принялись залихватски прыгать и крутить пируэты - ни дать ни взять Капитан Америка и Зимний Солдат - на брусчатке двора перед Лией. Та смирно сидела на чурбаке, подперев кулачками щёки и глядела на их выкрутасы гордо и умилённо. Как мамаша в спортзале на упражняющихся сыновей-подростков.
"Кто бы мог представить, что в начале двадцать первого века мужикам снова придётся осваивать топоры и применять грубую физическую силу", - подумал запыхавшийся Док.
И тут кто-то снаружи нажал на кнопку звонка в ограде, выдавшего мелодичную трель.
Это был настолько привычный для Дока звук, что он машинально сделал шаг к воротам, но Серьга мгновенно ухватил его за плечо. Лия в панике вскочила, прижав руки к груди, её глаза округлились. Собаки залаяли яростно, но как-то виновато - прозевали чьё-то появление, непростительная оплошность!
За оградой стояла тишина.
- Бесы в калитки не звонят, - громко и уверенно сказала вдруг Лия, и тогда мужчины зашевелились. Серьга рванул в холл к мониторам, а Док всё-таки подошёл к воротам, подхватив с земли дробовик и топор, и спросил, как галчонок Хватайка:
- Кто там?
- Вы же люди? - прозвучал снаружи звенящий, какой-то надтреснутый, явно женский голос. - Меня зовут Вера Алексеевна Дегтярёва, со мной сын Ярик. Ярослав. Ему двенадцать лет.
- Господи! - выдохнул Док. А потом: - Подождите минутку. Вы там бесов не видите? Они за вами не гонятся?
- Нет, - после паузы ответила женщина, и Док метнулся к мониторам вслед за Серьгой и Лией.
На мониторах было видно, что перед воротами действительно стоят двое - женщина и мальчик. Оба выглядели донельзя измождёнными - серые, какие-то бескровные лица, одежда не по размеру, явно с чужого плеча. "Будто беженцы", - промелькнуло в голове у Дока. В этом как раз не было ничего удивительного. Но вот что показалось странным - глаза у обоих были прикрыты тёмными очками. Дешёвенькими, пластиковыми. Это почему-то настораживало, но не оставлять же женщину с ребёнком на улице под возможной атакой бесов!
- Впустим, - решительно сказал Док, не спрашивая, а утверждая, сбежал с крыльца и направился к воротам. Серьга догнал его, не выпуская из рук дробовика, Лия в доме отключила систему - створка ворот, привычно скрежетнув, плавно отъехала в сторону, и женщина с мальчиком, спотыкаясь и озираясь по сторонам, вошли во двор.