Территория милосердия - страница 3

   Хиба почувствовала, как её сердце бешено колотится. Она задыхалась, словно пробежала всю дорогу от дома до школы...Её лоб покрылся испариной. Вдруг она словно оказалась во льду - холодном, обжигающем каждый квадратный сантиметр её кожи...

   - Она вполне здорова, Герхард, - послышался мелодичный голос второй женщины, той, которая носила брюки.

   - Можешь отнять руки, Хиба.

   Девочка снова смотрела в необычные серые глаза мужчины по имени Герхард. Она слышала о ментотрансляторах различные страшные истории - что грешники сходят с ума, взявшись за поручень, или, например, что нанобиочастицы остаются в головном мозгу засоряя его.

   - Поздравляю тебя, Хиба. Ты поедешь с нами. В школу ходить тебе больше не придётся.

   Хиба ощутила гордость за то, что достигла таких успехов. Конечно, всё, чему учат в школе - сплошная глупость, это все знают. Родители неоднократно ей говорили, что дело в ментотрансляторах - кто имеет доступ к банкам данных, тот и получает лучшее образование, а значит, тот умнее. И раз Хиба уже не будет ходить в школу и каждый раз выстраиваться в очередь к ментотранслятору, значит, она талантливее и умнее своих одноклассников. Мама неоднократно говорила ей, что это - особая честь, когда роткрейцеры отбирают кого-то для несения службы в рядах КК.

   - Ты поедешь с нами, Хиба. Можешь считать, что это - особая школа для талантливых детей, таких, как ты. Там хорошо кормят и следят за здоровьем.

   Обе неприлично одетые женщины мило улыбнулись Хибе, и она, чувствуя, что ведёт себя глупо, улыбнулась им в ответ.

   - А где я буду спать? - спросила Хиба. - А мои родители? - Последний вопрос был чистой формальностью, мать с отцом и воспитывали её так, что она должна была стать самостоятельной женщиной.

   - Они пришлют тебе голографическую почту. Потом, возможно, тебе позволят их навещать.

   Всё было именно так, как ей и говорили - Хиба становилась взрослой и самостоятельной.

   - А там, где я буду жить, там не будет мальчиков? - она вздёрнула голову, завёрнутую в хиджаб, демонстрируя неприступность. И, может быть, самую чуточку кокетства.

   - Нет, конечно, - мужчина, казалось, был удивлён таким подозрением. - Ты будешь жить со мной.

  3

   - У вас хороший кофе, Герхард, - Азулей отпил маленький глоток обжигающего кофе и причмокнул губами.

   - Бразильский, - Тош, сделав глоток, крякнул и поставил чашечку на блюдце из настоящего фарфора. С момента заключения сделки прошло три года, и они привыкли к своему необычному партнёрству, которое, не будь они настолько разными людьми, можно было бы назвать дружбой.

   - У нас сейчас хорошо раскупают кое-какие наноблоки для развлекательной ментосети. - Азулей никогда не говорил ничего определённо, предпочитая фразы: "кое-что", "как-то", "вот это" и тому подобное. Сперва это очень раздражало Тоша, но вскоре он привык - и оценил здравый смысл еврейского коммерсанта, чьи предки тысячелетиями занимались контрабандой. Зачем выдавать себя, называя запретные вещи своими именами? Даже в древности у стен были уши, что же говорить о современном мире, пронизанном сверхпроводящими кабелями наносистем наблюдения?

   - Их можно подключать к обычной сети?

   - Это просто чипы с некошерной продукцией. Они позволяют получить совершенно экстатическое удовольствие - включая разного рода ролевые игры на неприличные темы, к тому же позволяющие подключать некоторые отделы мозга, дающие воистину первобытное наслаждение.

   Тош постарался скрыть возбуждение, охватившее его. О последних новинках менторынка ходили самые невероятные слухи - наверняка, за эту продукцию можно будет получить хорошую цену.

   - Никогда ничем таким не интересовался, - Тош придал своем лицу отсутствующее выражение.

   Азулей пожал плечами в ответ:

   - Я тоже - они некошерные. Может, у кого-то из моих мальчиков есть нечто похожее в сумке, - Азулей допил кофе одним глотком и поставил чашку вместе с блюдцем на столик. Что-то при этом тихонько звякнуло - это, как обычно, был символический золотой ключ от дома Азулея. Когда его родственники увидят, что ключ попал в руки к роткрейцерам, они предложат что угодно в обмен на эту священную реликвию. Роткрейцеры возьмут сумки с товаром - и даже добавят что-то от себя, какой-то "хлам", уже тщательно упакованный. Подобного рода представления Азулей устраивал каждый раз, и постепенно Тош привыкал к ним - более того, находил приятным участие в них.