Тейлор — Медея - страница 10

От тихого, бесцветного голоса Тейлор Ханну мороз продернул по спине. Не должны молодые девушки говорить как уставшие от жизни старухи… А мисс Эбер тем временем продолжала:

— Когда я хочу, мне невозможно солгать. А мистер Барнс к тому же был нетрезв. Он начал оскорблять моего отца. Называл его бесполезным. Заявил, что «этот неудачник сам виноват», что «он должен был знать свое место», и «не пытаться достать дочь успешного человека». Он много чего наговорил. Я была без капюшона, он сразу узнал меня. Похоже, ему в голову не приходило, что я могу наказать его за его слова и поступки, что деньги и связи могут и не спасти его от расплаты. Следующее, что я помню — визг Эммы и мои пальцы, проламывающие его грудную клетку. Его предательство разорвало сердце моему отцу. Я разорвала сердце ему.

За столиком воцарилась тишина. Штурм осторожно прокашлялся:

— Психологическая травма, шок триггера, состояние аффекта, провоцирующие действия потерпевшего, явка с повинной, чистосердечное признание, честное сотрудничество. Кроме того, желание вступить в Стражи можно трактовать как раскаяние и желание искупить вину. По совокупности смягчающих обстоятельств — испытательный срок в Стражах и курсы по управлению гневом. Хреновая история, не спорю, но согласись — оскорблять свежетриггернувшую маску — это надо совсем с головой не дружить.

Ханна вздохнула. Уж она–то могла понять, как хочется наказать людей, разрушивших твою жизнь. К тому же мисс Эбер не демонстрировала удовольствия от убийства или иных патологических наклонностей. Мисс Ополчение была склонна согласиться со Штурмом — да, Кастер оступилась, но учитывая, что в этом была немалая доля вины СКП, вполне заслуживала второй шанс. Но сначала… Требовалось обсудить последний оставшийся эпизод.

— Итак, — опять перелистнула бумаги Ханна, — смерть Призрачного Сталкера и последовавшие события. Начнем с начала. Откуда вы узнали ее место жительства?

— От Эммы Барнс. Она не сказала вам? — слегка удивилась Кастер.

— Мисс Барнс помещена в лечебницу с нервным срывом. Любое упоминание вас вызывает истерический припадок с последующим приступом паники. Мы успели снять с нее некоторые показания, прежде чем она стала окончательно недоступной для общения, но многое хотелось бы уточнить.

— Хорошо. Тогда вернемся к моменту смерти Алана Барнса. Эмма когда–то была моей подругой, прежде чем предала и начала травить меня. И хотя предательство Аланом моего отца было куда более свежей раной… Эта болела тоже. Поэтому я задала Эмме тот же вопрос — почему?

От стола донесся тихий скрежет. Ханна бросила короткий взгляд на источник звука. Это судорожно сжавшиеся пальцы Кастер пробороздили длинные рытвины в пластике столешницы:

— В ответ я услышала массу интересного. Про то, что она хотела быть сильной. Что София, видите ли, была сильной. Что она хотела, чтобы я тоже была сильной, а я оказалась слабой.

— Да, Ренику она тоже рассказала про все это «хищники и жертвы», — сделал пальцами в воздухе кавычки Штурм, — дерьмо.

— История ее знакомства с Призрачным Сталкером нам теперь тоже известна, — хмуро добавила Ханна.

— А той ночью она стала известна и мне. Представьте мою ярость, когда я узнала, что во всех моих бедах виновна эта тварь! Ее поганая философия, ее статус… Героя!

В столешнице появилось еще четыре длинных борозды:

— О да, истинный герой! Имею высокое покровительство — творю что пожелаю!

— Мы вовсе не такие, — тихо заметила Ханна.

— Мне в тот момент было без разницы, какие там все остальные… «герои». Мне просто хотелось, что бы эта тварь наконец за все ответила. А поскольку Эммочка успела рассказать, как София хвасталась своим статусом неприкасаемой, покрывательством СКП — «ведь она такая си–и–ильная», как ловко она украла мои записи у моего отца…

Кастер сцепила пальцы в замок, и сделала несколько резких вдохов и выдохов, успокаиваясь.

— СКП не покрывала ее, — осторожно заметил Штурм, — только одна некомпетентная дура…

— Но Эмма–то этого не знала, — тускло отозвалась мисс Эбер, — и я, соответственно, тоже.

— И поэтому вы выяснили адрес Призрачного Сталкера и пошли за ней лично, — подытожила Мисс Ополчение.