Тигр в камышах - страница 25

Пока мы пикировались, полицайные, будто муравьи, наводнили комнату. Надо было отдать должное той деловитости, с которой подручные Лестревича освободили тело несчастного покойника, уложили его на пол у аппарата, накрыв белою простыней, и затем стали методично обыскивать комнату, аккуратно переставляя предметы, проверяя содержимое выдвижных ящиков во встроенных стенных шкафах… Один из них участливо увел по-прежнему вслипывающего Ерофея на половину прислуги.

В момент, когда мой напарник, все же не стерпев, угрожающе шагнул к статскому, а я подумал, что теперь, похоже, стычки не избежать — со стороны кабинета донесся сдавленный возглас.

Все разом замолчали и повернулись к двери.

Анна Усинская, белее простыни, покрывающей труп ее брата, обессиленно оперлась на стену. Я понимал ее ощущения в этот момент. Да, она не любила брата, считая, что он отравлял самоё существование ее свояченицы, и в какой-то момент полагала, что это он сгубил Марысю. Но они были Усинскими, наследниками древнейшего литовского рода, и их связывало нечто куда большее, чем семейные распри — а возможно, даже большее, чем кровь пришедшей в их семью незванки, девушки из менее знатной семьи…

Первым опомнился чиновник:

— Анна Игоревна, Христом Богом… Пройдемте, прошу! Никитин, живо, уносите же! Где этот чертов доктор… Да не вы, Брянцев! — с досадой бросил статский. Он суетился вокруг разбитой увиденным девушки, постепенно выпроваживая ее в кабинет, подальше от неподвижного силуэта под простыней.

Я с изумлением наблюдал за переменой; эка вон, выходит, Лестревич был неравнодушен к девушке! Что-то странное, тяжелое заворочалось у меня в груди, но неприятные мои размышления прервал Ханжин, который ловко утащил меня за руку в полуоткрытую дверь переходного коридора.

— … да скорее же вы, недотёпа! — бурчит Ханжин. — Мы пока что с гандикапом…

Куда он тащит меня? Пора пояснить ему, что привычка недоговаривать о догадках или умозаключениях предельно истощает мое терпение.

Ханжин ориентировался в огромном пространстве нескольких домов, соединенных крытыми переходами, как рыба в воде. Завидное качество.

— Здесь! — бросает он через плечо. Лязгает клямкой старинная, под стрельчатой аркой, дверь.

В помещении за дверью сыро. Подслеповатое оконце с толстым катаным стеклом вековой давности, почти под потолком, не дает много света, несмотря на яркое утренне солнце.

— Где мы? — я тру виски пальцами, стараясь отогнать усталость.

— В подвале, под трапезной… Помните, в наш первый вечер, во время ужина, я встал и прошелся от стены до стены? Тогда я промерял ширину комнаты; мне показалось забавным, что крепежная заглушка крюка для подвески шанделира, вот этого самого… расположена не по центру комнаты там, наверху. — он указал на потолок, на причудливый газовый шанделир; он имел восемь симметрично расположенных горелок-рожков, направленных вовнутрь, к большому стеклянному шару. Шар, закованный в железную раму, выглядел нелепо; да и вообще вся конструкция смотрелась странно. — Зато здесь канделябр висит ровно по центру… Вам это ни о чем не говорит?

Я устало-отрицательно качаю головой.

— Ну же, Брянцев! Смотрите, — Досадливо сморщив рот, сыщик сделал пару шагов к стене напротив двери и сильно стукнул по ней кулаком. Потом повторил то же у другой стены. Звуки различались… Я, кажется, начал понимать! Похоже, что стена, которая издавала глухой звук, была фальшивой, она скрадывала примерно три-четыре аршина в глубину.

Только теперь до меня дошло, что странного было во всей конструкции. Я увидел, что светильник висел на тонкой цепи, пропущенной через крюк, но цепь не заканчивалась на нем, она тянулась дальше, к стене — той самой, что издавала более глухой звук под кулаком Ханжина. Я также обратил внимание на то, что шар в центре светильника заполнен какой-то мутной жидкостью. Газовые рожки… форсунки…

Мы переглянулись.

Ханжин быстро подошел к стене, открыл шкертик, вентиль подачи газа — щелкнуло кресало, и восемь синих язычков пламени растеклись по поверхности мутного шара.

«Жидкость» в шаре вскипела неожиданно быстро, из отверстия сверху пошел пар, и светильник вдруг начал подниматься выше под потолок. Баланс нарушился, сообразил я; скрытый противовес за стеной опустился вниз, подтянув шанделир… и заодно открыл потайную нишу в стене под оконцем.