Тихая Война - страница 65

«Луиш Инасьо да Сильва» прибыл на орбиту Европы всего три часа спустя после того, как приземлился корабль Авернус. Однако диспетчерской службе потребовалась уйма времени, прежде чем план полета шаттла одобрили. Шри радовалась тому, что Авернус шла впереди нее. Ей вовсе не хотелось превращать все в изнурительную погоню. Она собиралась узнать, где остановится гений генетики, и затем связаться с ней — профессор надеялась, что это станет своего рода увертюрой к серии плодотворных дискуссий. Оскар Финнеган Рамос благословил ее миссию и свел Шри со своим старым другом, который жил в крупнейшем поселении на Европе — Миносе.

Минос начинался скромно, как небольшая удаленная научная база, но постепенно разрастался, углубляясь в ледяную корку, чтобы спрятаться от излучения радиационных поясов Юпитера, способного убить человека без защитного костюма за каких–то два–три дня. Ледяная корка в месте, где располагался Минос, толщиной не превышала тридцать километров. Гидротермальные расселины вдоль горста поднимали потоки теплой воды, что приводило к эрозии. Помимо этого, город пробурил скважины на всю глубину до подледного океана.

Тимон Симонов, друг Оскара Финнегана Рамоса, оказался гением генетики, которому перевалило за сто шестьдесят лет, — один из первых поселенцев, колонизировавших Луну. Добраться до него было непросто — путешествие длилось более суток: Шри и Альдер спускались на лифтах по шахтам. На Земле подобный вертикальный спуск доставил бы их к точке, где континентальные плиты плавают в лаве. На Европе они оказались в каньоне, вырезанном в толще льда и заполненном воздухом. По обе стороны каньона в скалах были вырублены огромные пещеры для биома. Ярусы платформ с альпийскими лугами, лесами из карликовых сосен и елей выступали из стен и нависали над серебристой истончившейся мембраной, которая выгибалась под действием сильного течения под ней. По краям мембрану особым образом запечатали, но, даже несмотря на эти меры, из бескислородного океана внутрь проникал сероводород, и в воздухе витал слабый запах тухлых яиц. Ряды солнечных ламп освещали помещение и окрашивали ледяные панели яркими красками. Но внутри стоял жуткий холод. Первые поколения переселенцев носили длинные шубы и высокие шапки из искусственного меха, а у молодежи в результате генетических вмешательств имелись густой лоснящийся волосяной покров и жировая прослойка. Эти люди–тюлени с человеческими лицами, руками и ногами одевались исключительно в шорты и жилеты со множеством карманов.

Жилище Тимона Симонова — герметизированный контейнер с тройной изоляцией — плавало в черных водах океана к западу от каньона. Над ним во всех направлениях простиралась толща льда. Лаборатории занимали все пять уровней. Судя по всему, кроме Тимона и его скромной свиты из роботов, здесь больше никого не было. Тимон сказал Шри и Альдеру, что в эти дни он предпочитает уединенный образ жизни и даже подумывает о том, чтобы в одиночку совершить путешествие вокруг Европы, которое займет по меньшей мере два года. Для человека, который выглядит как неугомонный гном с бледным желтоватым лицом и бахромой седых волос до плеч, обрамляющих лысую макушку, он оказался весьма гостеприимным. На нем были лишь шорты все в заплатках да пояс с инструментами. Он оживленно болтал — и заверил собеседников, что связаться с Авернус не составит никакого труда, как только она прибудет в место своего назначения.

Судя по имеющимся данным, Авернус отправилась в защищенной капсуле по недостроенной железной дороге, проходящей вдоль экватора небольшого спутника, до пересадочной станции, от которой железнодорожная ветка вела на фермы в макуле Тир. В том месте под большой равниной располагалась активная термальная область — ледяная корка разрушалась под действием восходящих потоков горячей воды и была всего в километр толщиной. Через каких–нибудь сто лет она полностью исчезнет и образует временное море — яростно бурлящая смесь льда и воды, которая затопит окружающую территорию, прежде чем снова замерзнет. Термальные потоки содержали множество растворенных в них минералов; воду закачивали в гигантские баки, где бакте–рии извлекали из нее металлы, нитраты и фосфаты, а дрожжи за счет использования тех же метаболических процессов, что и у местных микробов, распространенных в гидротермальных шахтах на самом дне океана, связывали углерод. Хотя этого элемента на Европе было в достатке, в основном он существовал в форме углекислого газа, растворенного в воде. За исключением нескольких полей с вакуумными организмами, расположенных в метеоритных кратерах, баки в макуле Тир на протяжении многих лет служили основным источником углерода для фуллерена и высокопрочных строительных материалов, необходимых для расширения городов и небольших поселений на Европе. Авернус создала эти виды бактерий и дрожжей много лет назад, но до сих пор имела квартиру в том районе. Шри гадала, нет ли там какого–нибудь тайного сада. Что, если Авернус решилась пересечь выжженную радиацией планету, чтобы наведаться в свои сады?