Тьма надвигается с Севера - страница 7

— Мерзость! — тихо прошипел сквозь зубы эльдар, каменея лицом об одной только мысли об этом. — И с этими людьми Владычица хочет заключать союзы?!

Едущий рядом командир атраванских гвардейцев, чуть повернул голову, косясь на него сквозь прорези в золотой маске. Слов перворождённого он не понял, но по их звучанию угадал, что его сосед на что-то ругается и теперь, видимо, пытался понять причину недовольства гостя.

Торжественная посольская процессия выкатилась на площадь перед дворцом шах-ан-шаха, устремившись к его распахнутым настежь воротам. Дом, в котором устроился здешний правитель, не поражал своей неприступностью, как раз наоборот, стены его, хоть и были высотой с городские укрепления, но вот широкие мозаичные окна в башенках совсем не походили на крепостные бойницы. Эльфа удивляла непривычная ему дворцовая архитектура, в которой напрочь отсутствовали острые углы — даже крепостные зубцы на стенах и те были округлые. У ступеней дворца им полагалось спешиться, разуться и, сложив на груди руки крест-накрест заходить на приём к царьку, не забыв прихватить подарки. На этом-то моменте у них неожиданно возникла первая заминка. Во-первых, Фириат наотрез отказывался разуваться, почитая это оскорблением его достоинства, а во-вторых, ему не нравилась раболепная поза, с которой он должен был переступить через дворцовый порог.

— Передайте своему шаху, что я не его раб, дабы кланяться ему в пояс. — Объявил ан-лорд Турандил, надменно вздёргивая светловолосую голову. — Пусть перед ним стелятся орксландские собаки — им не привыкать ползать на брюхе перед своим властелином. Я же, требую уважения к Владычице от имени которой я был послан!

Ему пытался возражать уже знакомый Феранору дед-бедин, встречавший их посольство в порту, утверждая, что все послы так поступают и тавантинский и морейский, и укорял эльфа в том, что тот обижает шаха, своей строптивостью. На это Фириат ответил, что морейцы и помёт будут с шахских сапог слизывать ради торговых льгот, что тот им дарит, а он, Фириат, не наложница, чтобы демонстрировать смирение перед каким-то туземным царьком. Если уж шаху так угодно на него обидеться за отказ снять сапоги, то он вполне может избавить его высочество от хлопот и вернуться обратно на корабль, на котором отплывёт к себе на Родину, забрав дары с собой.

Угроза подействовала. Почесав лысину под чалмой, придворный сказал, что должен донести это «царю-царей» и исчез в шахском дворце. Появившись через некоторое время, он объявил, что нынче во дворце душно и шах-ан-шах Атравана изволит принять их на пороге своего дома.

В считанные минуты, на террасе лестницы был расстелен цветастый ковёр, на который установили вырезанный из слоновой кости трон, на сидение которого заботливые слуги уложили мягкую пуховую подушку. Потом загремели трубы, звук которых резанул Феранора по ушам, заставив невольно поморщиться (благо под шлемом его гримас никто не заметил). Под их рёв появился здешний «царь-царей». Шах оказался плотным невысоким мужчиной, что интересно, не чернокожим, в отличие от большинства его подданных, хотя и с некоторыми чертами бединов вроде вывернутых губ. В его длинной смоляно-чёрной завитой кольцами бороде не было ни одного седого волоска, однако морщины в уголках глаз, выдавали внимательному эльфу его истинный возраст. Одежда шаха была сшита из ярко-синей ткани, богато отделанной, но не такой пёстрой, как у окружавших его вельмож и не резала Феранору глаз. В остальном же, всё та же рубаха-юбка до щиколоток, с расширяющимися к запястью рукавами.

Следом за шахом, из дворца высыпала целая куча народу: слуги с опахалами, блюдами и кувшинами; писцы с длинными, волочащимися по полу, свитками; странного вида люди, в чёрных мантиях, которые сцепив руки на животе, семенили мелкими шажками, закатив к потолку глаза и состроив на физиономиях выражение отрешённых от мирских проблем мудрецов; пара крупных военачальников в усыпанных золотом и драгоценными камнями доспехах и оружии. Особо запомнился эльдару хитрого вида мужик в синем расшитом зелёными драконами балахоне. В руках он держал резной посох, с витым камнем на вершине.