То, что стоит сохранить - страница 18

Джейс же просто плыл по течению.

Он не был таким только тогда, когда кто-то угрожал его семье. Я была его семьёй. Вы видите, что Джейс Райан был тем парнем с особым типом сурового высокомерия. Никто не связывался с ним. Никто. И если вы внесете сумятицу в его семью, я вам сочувствую. Даже если он был спокойным человеком, люди чувствовали его суровое высокомерие.

Это была суровость в разных её проявлениях, которая оставляла вас в страхе. Грубоватая, но скрытая. Проведите даже пять минут с ним, и вы её почувствуете. Во времена, когда спокойная черта пропадает, то появляется живой, полный жизни парень, который даёт тебе чувство принадлежности и безопасности. Эти две черты уравновешивались в нем великолепно.

Джейс отличался от Ридли в том смысле, что его мир был секретным, что люди туда редко допускались. Это происходило не потому, что он не доверял им – он стеснялся, когда вы этого меньше всего ожидали. Если в этом есть смысл. Как только он подпустил людей в свой мир, он был доброжелательным и тёплым.

Ридли был холодным и грубым. И никогда не менялся.

Я быстро приняла душ, побрила ноги и привела в порядок зону бикини, чтобы убедиться, что все выглядело хорошо.

Посмотрела ли я внимательно?

Нет. Я никогда не проверяла свою киску или «коробочку с соком», как Лорен называла её, но надеялась, что теперь она была красивая, сверкающая и готовая к появлению сегодня ночью, которое должно произойти.

Как только я закончила с душем, то отправилась наносить лосьон. Вы бы подумали, что моя кожа была как песок из-за способа, как я наносила лосьон из сахарной сирени Виктории Сикрет.

Когда я наконец-то вышла из ванной, проверила телефон, чтобы увидеть, что Джейс будет через час.

А теперь для настроения. Свечи?

Прекрасно. Хорошая мысль. После того, как надела то чёрное платье и красный бюстгальтер, я побежала быстро зажечь несколько свечей.

Когда у тебя есть дети, настроение ни к черту, и ты большую часть времени отдаёшь детям. Сегодня у нас есть время. Что значит, что у меня есть время создать атмосферу для него.

Я знаю, что Джейсу пофиг на свечи, для его настроения я дополню вечер выпечкой. Я вытаскивала брауни из духовки, когда парень вошёл.

– Черт, ты знаешь, как меня раздеть, не так ли? – заявил Джейс, закрывая входную дверь ногой за собой. После того как кинул своё пальто на диван, он вошёл в кухню весь улыбающийся.

Закинув полотенце на плечо, я ударила предплечьем по лбу.

– О, малыш, это легко.

Парень рассмеялся.

– Мы чертовски смешны. Это отвратительно.

Я тоже рассмеялась, передавая ему брауни.

Пока Джейс жевал, он увидел свечи на плите.

– Ты разжигаешь огонь. Я тушу.

Это было смешно, когда вы это представляете. У него были хорошие аргументы.

Мои мысли были где-то в другом месте. Мне было все равно на свечи и брауни. Мне хотелось, чтобы он был между моих ног и куда-нибудь убрать эту досаду.

Так много позиций и способов для нас сегодня ночью. «Какую же попробовать?» – танцевало в моей голове, но я не могла сконцентрироваться, чтобы хоть одна могла получиться.

Джейс не был невежественным. Он знал обо всем, что происходит вокруг него все время. И он чувствовал вещи, которые ты не ожидаешь, что он почувствует.

Двигаясь от своего места за стойкой, он прислонил меня к холодильнику.

– Эй, там, привет! – Джейс пах обгорелым дымом, но также пах и как мой Джейс. Терпкий и соленый, но с нотками мяты. Как и его личность.

Медленно, парень начал целовать мой подбородок, а потом и шею. Его руки скользнули ниже талии, затем два пальца танцевали по внутренней поверхности бедра под каймой того черного платья, которое он требовал.

– Я никуда не собираюсь сейчас. Но если ты хочешь, давай выйдем, – Джейс отступил и подмигнул. – На свидание.

Я может, и имела планы остаться и изнасиловать своего пожарного, но, черт, мы так давно не были на свидании. Возможно с того времени, как родился Джейден.

Для меня это звучало прекрасно.

– Мы могли бы посмотреть фильм, – предложила я, подбирая мой телефон и пролистывая приложение «Фанданго».

– Какой фильм ты хотела бы посмотреть?

– «Сумерки»?

Парень посмотрел на меня сердито, облокотившись на стойку, и скрестил руки на груди.