Только мертвые молчат - страница 4

– Плюс информация, – добавил Михов.

– Хорошо, информация. Правда, первые три фактора – не духовные, а практические, они ведут к материальному, которое растворяется в потреблении. Так вот, я задаю себе вопрос: что имеет решающее влияние на мораль? Трудиться, знать и мочь или получать, обладать, потреблять?

Михов внимательно слушал.

– По-моему, последнее. Там требуется усилие, а здесь лишь получаешь удовольствие. И так воспитывается эгоист и прихлебатель, а часто – хитрец и мошенник. Следовательно, нужно очень аккуратно выводить уравнение. Мораль есть там, Миха, где есть справедливость в результатах – причем, без исключений, без единого исключения.

– Я не считаю, что социальная практика и наука – это не духовные сферы, такое мнение – крайность. Другое дело, что они приносят пользу.

– Именно об этом я и говорю…

– Нужно их сочетание, гармония между ними.

– Разве я не это имею в виду, Миха?

Михов поднял голову и устремил взор в ясное небо… Один народ, неожиданно и без видимой причины его пронзила мысль, отстает настолько, насколько опыт времени, в котором он живет, опережает его собственный опыт и осмысление этого опыта… Это наблюдение показалось ему необыкновенно точным, и он зажмурился, чтобы не упустить невидимую нить мысли… Можно сказать и так: народ может быть развит в той степени, в какой его собственный опыт содержит опыт истории. Потому как о мудрости человека или народа можно судить в конечном счете по его отношению к собственным поражениям и заблуждениям, достижениям и взлетам. И насколько в первом случае оно критично, а во втором – сдержанно, настолько он и зрел – надо сказать это Коле…

Увлеченный своими неожиданными рассуждениями, – казалось, он чертил их на небе – Михов не заметил, как Станчев безуспешно пытался вытащить попавшуюся на крючок, но застрявшую в прибрежных камнях крупную рыбину.

– Первая, Миха, а ты небось задремал!

Михов огляделся – его удочка свалилась на сторону, леска трепетала на мелководье… Паршивый из меня рыбак, вздохнул он, спустился вниз и смело нырнул в водоворот… Ну дает, с восхищением подумал Станчев, шестьдесят пять стукнуло, а ныряет, как морж…

Грязные, утопающие в пене камни у берега оказались увитыми в воде корнями водорослей, и леска так запуталась, что немыслимо было сообразить, с какого конца к ней подступиться. Михов приплясывал, держась одной рукой за склонившуюся ветку, а над головой его трепетала белая рыбина, попавшаяся на крючок.

– Хватай ее, хватай, – командовал сверху Станчев, – леску потом распутывать будем…

Михов не слышал и продолжал сопротивляться, пока не выпустил из рук ветку и моментально не исчез в воронке водоворота. Через пару мгновений он вынырнул у противоположного берега и ухватился за камни.

– Не могу вытащить! – крикнул он неподвижно сидящему, как Будда, Станчеву, отчаянно жестикулируя.

– Зацепилась…

Станчев пальцем указывал на рыбу.

– Да не она, а леска зацепилась!

– Отцепи рыбу, – орал Станчев. – Рыбу!

Михов пожал плечами и снова нырнул… Лишь бы не захлебнулся, подумал Станчев, но свою буддистскую позу не переменил. Михов вынырнул и вновь попытался ухватиться за склонившуюся к воде ветку. Наконец это ему удалось, и операция по освобождению рыбы началась. Однако это оказалось непростым делом – приходилось действовать одной рукой, а рыбина вертелась и все время выскальзывала из его пальцев. Станчев понял, что одному Михову не справиться, спустился по крутому склону и вошел в воду со стороны скалы. Дно оказалось коварным, он неожиданно поскользнулся и, не найдя опоры, шлепнулся в воду. Течение быстро выбросило его на мелкое место, он встряхнул головой и кинулся на подмогу своему другу. Однако водоворот в центре водоема снова завертел его, и он почувствовал удар обо что-то мягкое. Это были ноги Михова.

И тут произошло нечто неожиданное. Вместо того, чтобы помочь друг другу, они принялись пихаться, толкаться, то выскакивая над поверхностью, то погружаясь, барахтаясь в упругой и властной воде омута. Сначала они не принимали всерьез свое шаловливое толковище, глотая воздух и выплескивая на голову другого упреки: эй, Коля, погоди… Миха, не мешай… даты сам мне мешаешь…