Только ты - страница 51

— Если не считать тех обрывочных замечаний насчет «Бонни Твидз» — никогда, — ответила она с облегчением.

— Нельзя ли тебе устроить так, чтобы он показал тебе фабрику?

— Я не буду просить его об этом. Дерек, это глупо. — Она выскользнула из его объятий. — Уж не хочешь ли ты мне сказать, что твои клиенты совершают сделки заочно? Они наверняка все видели сами. Если они почти готовы договориться окончательно, они должны были все видеть!

— Конечно, конечно, они видели. Но насколько верным было их впечатление? Сама ведь знаешь, чужим людям товар показывают лицом.

Мэгги выпрямилась.

— Мне не нравится, что ты думаешь, будто я что-то недосказала!

— Ну, все, умолкаю, — произнес Дерек. — Я вовсе не имел этого в виду, и ты это прекрасно знаешь. Но если бы ты смогла все это увидеть, так сказать, в неофициальной обстановке…

Мэгги молчала.

Беда была в том, что, хотя ей не нравились эти методы, она любила человека, который вынужден был их применять. Ей не хотелось понапрасну задевать его чувства.

— Нет смысла обсуждать это, — сказала она. — Это абсолютно невозможно. Нет никакого шанса устроить так, чтобы мне показали фабрику Макалланов.

Дверь распахнулась, и в комнату возбужденно влетела Келли.

— Мэгги, Грэм пришел! Я показывала ему, как надевать уздечку. — При виде Дерека она остановилась как вкопанная и покраснела. За ее спиной маячил Грэм.

— Ничего, что я зашел, мисс Кэмпбелл? — вежливо спросил Грэм.

— Конечно, Грэм. Всегда рада тебя видеть. Кажется, вы с мистером Грантом знакомы?

Дерек и Грэм обменялись рукопожатиями. Келли молчала, широко раскрыв глаза. Очки сидят криво, «молния» куртки наполовину расстегнута.

— Поздоровайся с дядей Дереком, — сказала ей Мэгги.

— Ты ведь уже большая, правда? Какого ты сейчас роста? Тринадцать ладоней?

— Нет, — поправила его Келли, — в ладонях измеряют только лошадей.

— Идите-ка вымойте руки перед чаем, — скомандовала Мэгги, раздражаясь. Дети! Сладу с ними никакого нет.

Дерек добродушно рассмеялся и еще раз извинился, что не может остаться. Он наклонился к уху Мэгги:

— Значит, на следующей неделе. Я позвоню. Спасибо тебе.

Когда Мэгги вернулась, проводив его до машины, Грэм сидел красный как рак.

— Мисс Кэмпбелл, я слышал, что вы говорили про фабрику. Боюсь, что отец сейчас очень занят, но, если вы не против, я мог бы показать вам все сам.

— Это очень мило с твоей стороны, но пока я тоже занята. Отложим это на потом, хорошо? — Она сделала вид, что не заметила набежавшего на лицо Грэма облачка.

— Завтра мы не заняты, — заметила Келли, вперив в нее обвиняющий взор. — Завтра пятница.

— Завтра было бы здорово, нет тренировок, и я мог бы уйти пораньше, — поддержал ее Грэм. — Но если вы не хотите, я попрошу отца показать вам фабрику в другой раз.

— Дело не в этом, — произнесла Мэгги в отчаянии, но, увидев просиявшие зеленые глаза, отбросила осторожность к чертям. — Ладно, если Роб отпустит нас завтра, так и сделаем.

Роб, изобразив раздумье почесыванием затылка, согласился. Весь остаток вечера в глазах у Мэгги стояло сияющее лицо Грэма.

Они договорились встретиться около фабричных ворот. Грэм ждал их, сидя на каменном кольце, в середине которого рос канадский клен — вокруг лужайки перед фабрикой были посажены несколько деревьев, очень ее украшавших.

Он сразу узнал грузовичок, взял ранец, поднялся и пошел им навстречу. Нет, он не побежал — и эта деталь о чем-то говорила. О его застенчивости или, может быть, о его чувстве ответственности. «В этом одиннадцатилетнем пареньке множество достоинств, — думала Мэгги, — только вот ребенком он не был». Особенно ясно это стало во время их экскурсии.

— Мы всегда начинаем отсюда, — произнес он около фигуры барана в витрине. — Как вы видите, он изготовлен в натуральную величину, специально для нас. Это баран породы шевиот. Шевиоты едят больше травы, чем черномордые горные овцы, и шерсть у них отличного качества. Она используется для твидовых и кашемировых тканей и прочих шерстяных изделий.

Мэгги была уверена, что дальше последует: «Есть какие-нибудь вопросы?» Она с трудом сохраняла серьезность.

— Его зовут Джейкоб, — небрежно заметила Келли. — Твой папа раньше думал, что он живой.