Том 11 - страница 32
Может быть, следовало бы для большей “осторожности” задержать развитие тяжелой промышленности с тем, чтобы сделать легкую промышленность, работающую, главным образом, на крестьянский рынок, базой нашей индустрии? Ни в коем случае! Это было бы самоубийством, подрывом всей нашей промышленности, в том числе и легкой промышленности. Это означало бы отход от лозунга индустриализации нашей страны, превращение нашей страны в придаток мировой капиталистической системы хозяйства.
Мы исходим здесь из известных руководящих положений Ленина, данных им на IV конгрессе Коминтерна [20] и безусловно обязательных для всей нашей партии. Вот что говорил на этот счет Ленин на IV конгрессе Коминтерна:
“Спасением для России является не только хороший урожай в крестьянском хозяйстве — этого еще мало, — и не только хорошее состояние легкой промышленности, поставляющей крестьянству предметы потребления, — этого тоже еще мало, — нам необходима также тяжелая индустрия”.
Или еще:
“Мы экономим на всем, даже на школах. Это должно быть, потому что мы знаем, что без спасения тяжелой промышленности, без ее восстановления мы не сможем построить никакой промышленности, а без нее мы вообще погибнем, как самостоятельная страна” (т. XXVII, стр. 349).
Этих указаний Ленина забывать нельзя.
Как будет обстоять дело с союзом рабочих и крестьян в связи с намеченными мероприятиями? Я думаю, что эти мероприятия могут лишь облегчить дело укрепления союза рабочих и крестьян.
В самом деле: если колхозы и совхозы будут развиваться ускоренным темпом; если в результате прямой помощи мелким и средним крестьянам урожайность их хозяйств будет подниматься, а кооперация будет охватывать все более широкие массы крестьянства; если государство получит новые сотни миллионов пудов товарного хлеба, необходимого для маневрирования; если в результате этих и подобных им мероприятий кулачество будет обуздываться и постепенно преодолеваться, — то разве не ясно, что противоречия между рабочим классом и крестьянством внутри союза рабочих и крестьян будут, при этом все более и более сглаживаться, потребность в чрезвычайных мерах по заготовке хлеба будет отпадать, широкие массы крестьянства будут все более поворачиваться в сторону коллективных форм хозяйства, а борьба за преодоление капиталистических элементов в деревне будет принимать все более массовый и организованный характер.
Разве не ясно, что дело союза рабочих и крестьян может лишь выиграть от таких мероприятий?
Следует только иметь в виду, что союз рабочих и крестьян в условиях диктатуры пролетариата нельзя представлять, как простой союз. Этот союз есть особая форма классового союза рабочего класса и трудящихся масс крестьянства, ставящая своей целью: а) усиление позиций рабочего класса, б) обеспечение руководящей роли рабочего класса внутри этого союза, в) уничтожение классов и классового общества. Всякое иное понимание союза рабочих и крестьян есть оппортунизм, меньшевизм, эсерство, — все что угодно, только не марксизм, только не ленинизм.
Как совместить идею союза рабочих и крестьян с известным положением Ленина о том, что крестьянство является “последним капиталистическим классом”? Нет ли тут противоречия? Противоречие тут только видимое, кажущееся. На самом деле тут нет никакого противоречия. В том же самом докладе на III конгрессе Коминтерна, [21] где Ленин характеризует крестьянство как “последний капиталистический класс”, в этом же самом докладе Ленин еще и еще раз обосновывает необходимость союза рабочих и крестьян, заявляя, что “высший принцип диктатуры — это поддержание союза пролетариата с крестьянством, чтобы он мог удержать руководящую роль и государственную власть”. Ясно, что Ленин, во всяком случае, не усматривает здесь никакого противоречия.
Как нужно понимать положение Ленина о том, что крестьянство есть “последний капиталистический класс”? Не значит ли это, что крестьянство состоит из капиталистов? Нет, не значит.
Это значит, во-первых, что индивидуальное крестьянство является особым классом, строящим хозяйство на основе частной собственности на орудия и средства производства и отличающимся, ввиду этого, от класса пролетариев, строящих хозяйство на основе коллективной собственности на орудия и средства производства.