Том 16. Фредди Виджен и другие - страница 43
Дезборо доел тем временем колбаску и, как обычно, пошел к жене. Она сидела в постели, опершись на подушки, а на коленях у нее помещался особый столик. Преданный муж с удовольствием отметил, что она — в прекрасном настроении.
— Доброе утро, душенька, — сказал он.
— Доброе утро, милый. Ты видел Клару?
— Да, только что. Она сообщила мне о помолвке. Вижу, ты рада.
— Еще бы! Космо мне очень нравится.
— И деньги у него есть.
— Да. Удивительно! Такие события — одновременно.
— А?
— Разве ты не знаешь? Терри обручилась со Стэнвудом Кобболдом.
— Быть не может!
— Может. Истинное чудо! Он так мил, и потом — у него миллионы.
— Да уж, старый Эллери не беден. А когда же это они?
— Я узнала под утро.
— Почему он мне не сказал? Прибежал, поел наскоро — и куда-то делся. Значит, обручились. А вид у него такой, будто он подрался в баре. Глаз подбит. Интересно, кто его отделал?
Леди Адела стала суровой.
— Могу тебе ответить. Папа.
— Кто?
— Мой отец. Он страшно напился. Утром я зашла к нему, там полно бутылок.
Дезборо был потрясен. Он не ждал от тестя такой прыти, не ждал и такой силы.
— Вот это да! — сказал он. — Спасибо, что мне не досталось. То-то я вижу, сегодня он какой-то странный. Естественная реакция. Я спросил про синяк, а он ничего не помнит.
— Я ему напомню, — сухо обещала леди Адела. — Только это был не Стэнвуд, а некий Кардинел. Вот мистер Росситер — Стэнвуд.
Дезборо опустился на постель.
— Что-что? Не понимаю.
— Я сама немного запуталась. Терри говорит, что Стэнвуд не мог приехать, и этот Кардинел его заменил. Что-то вроде пари.
— Чушь какая-то!
— Да. Надо мне будет поговорить с Кардинелом.
— Он уехал в Лондон.
— Ну, когда вернется.
— Все равно не понимаю. Ты сказала, он приехать не мог, а он приехал.
— А, это ясно! Через день-другой он затосковал по Терри. Приехал, поселился в гостинице, а Спинк посоветовал ему прийти сюда под видом Росситера.
Дезборо протяжно свистнул.
— Значит, Спинк…
— Вот именно. Спинк это подстроил, чтобы завладеть маркой. Я его немедленно уволю.
— Правильно. Какой подлец! Да, в этих книжках все верно, дворецким доверять нельзя. Помнится, в «Убийстве на ферме»… Что ты думаешь делать с маркой?
— В толк не возьму. Теперь нам никогда не узнать, чья она. Возьми лучше себе.
— Себе?
— Знаешь, пора возместить все, что ты на нас потратил. Как-никак ты много лет содержишь семью.
Дезборо был тронут. Он наклонился и поцеловал супругу.
— Спасибо, душенька. Пополню свою коллекцию. Это тебе не шутка, dos reales с изъяном! Расскажи-ка мне еще про папашу. Значит, напился?
— До отвращения.
— Ты его видела?
— Собственно говоря, нет. Я слышала ночью грохот.
— Я тоже что-то слышал.
— Мне показалось, что это — из библиотеки. Бегу туда, а мне навстречу выбегает мистер Кардинел с подбитым глазом. Он и сказал, что папа в ужасном состоянии. Разбил окно, ударил гостя, но беспокоиться незачем, Кардинел отвел его в постель.
— Вот это да!
— Я очень сержусь на Кардинела, но тут он, видимо, справился. Во всяком случае, я больше ничего не слышала. Через какое-то время я решила пойти взглянуть, что же разбилось, и увидела, что Терри сидит на тахте со Стэнвудом. В половине третьего ночи!
— Да-а!
— Он ее обнимал.
— Ну что такое!
— Увидев меня, он вскочил, и я вспомнила про это письмо. Помнишь, насчет очков.
— Каких очков?
— Спинк писал мне прошлым летом, что Росситер-сын носит очки. Соответственно, я спросила, кто он. Он ответил: «Стэнвуд Кобболд», и прибавил, что они обручились.
— Что им понадобилось в библиотеке?
— Видимо, услышали грохот и пошли посмотреть. А там сели на тахту. Нет, ты подумай, в половине третьего! Терри совершеннейшее дитя. Слава Богу, что она пристроена.
— И заметь, жених будет очень богат, если Эллери даст дуба. А он даст, как без этого.
— Лучше ты пошли ему телеграмму. Такую дружескую, сердечную.
— Сейчас, душенька.
— А папе скажи, что он мне нужен.
— Скажу, скажу.
Дезборо вернулся довольно скоро.
— Телеграмму я послал. «Эллери запятая старик запятая как ты там вопрос твой сын обручился леди Терезой точка очаровательная девушка точка поздравляю восклицательный знак». Хорошо?
— Замечательно. Папу видел?