Том 3. Стихотворения 1866-1877 - страница 17

Но иногда, как в стихотворении „Школьник“ например, налицо не полное слияние, а лишь авторское соприкосновение с „голосами“ изображаемых героев. А порой бывает и авторская отстраненность, когда голос героя звучит в форме так называемой „ролевой лирики“ – „В дороге“, „В деревне“ и др.

Во втором разделе поэтического сборника Некрасов выступает как самобытный сатирический поэт. В чем заключается его своеобразие? У предшественников Некрасова сатира была по преимуществу карающей. Пушкин видел в ней „витийства грозный дар“. Сатирический поэт уподоблялся античному Зевсу-громовержцу. Он высоко поднимался над сатирическим героем и метал в него молнии испепеляющих, бичующих слов. Послушаем начало сатиры поэта-декабриста К. Ф. Рылеева „К временщику“:

А у Некрасова все иначе, все наоборот! В „Современной оде“ он старается, напротив, как можно ближе подойти к обличаемому герою, проникнуться его взглядами на жизнь, подстроиться к его самооценке и прикинуться сочувствующим:

Здесь тоже торжествует по-своему талант некрасовской „всечеловечности“, способность понять другого человека, как себя самого, и достичь в поэтической сатире высот сатирического „многоголосья“.

Порою поэт прибегает и к другой форме сатирического обличения, напоминающей „ролевую лирику“. В стихах „Нравственный человек“ герой сам о себе и сам про себя говорит. Авторский голос отсутствует. А мы тем не менее и смеемся и негодуем. Почему? Да потому, что Некрасов „приближается“ к своим героям с издевкой: намеренно заостряет враждебный ему образ мыслей и чувств. Вот его герои как бы и не нуждаются в обличении извне: сами себя они достаточно глубоко разоблачают. При этом мы проникаем вместе с поэтом во внутренний мир сатирических персонажей, явными оказываются самые потаенные уголки их мелких, подленьких душ.

Именно так обличает Некрасов впоследствии знатного вельможу в „Размышлениях у парадного подъезда“. Почти буквально воспроизводит он взгляд вельможи на счастье народное и пренебрежение к заступникам народа:

Все повествование о вельможе выдержано в тоне иронического восхваления, подобного тому, какое использует поэт в „Современной оде“. В „Железной дороге“, напротив, мы услышим монолог генерала, и этого окажется достаточно, чтобы заклеймить генеральское отношение к народу и его труду. Некрасовская сатира, по сравнению с поэтической сатирой его предшественников, последовательно овладевает углубленным психологическим анализом, проникает в душу обличаемых героев.

Нередко использует Некрасов и так называемый сатирический перепев, который нельзя смешивать с литературной пародией. В „Колыбельной песне (Подражание Лермонтову)“ воспроизводится ритмико-интонационный строй лермонтовской „Казачьей колыбельной“, частично заимствуется и ее высокая поэтическая лексика, но не во имя пародирования, а для того, чтобы на фоне воскрешенной в сознании читателя высокой стихии материнских чувств резче оттенялась низменность тех отношений, о которых идет речь у Некрасова. Пародийное использование („перепев“) является здесь средством усиления сатирического эффекта.

Оригинальным поэтом выступил Некрасов и в заключительном разделе сборника, по-новому он стал писать и о любви. Предшественники поэта предпочитали изображать это чувство в прекрасных мгновениях, Некрасов, поэтизируя взлеты любви, не обошел вниманием и ту „прозу“, которая „в любви неизбежна“ („Мы с тобой бестолковые люди…“). В его стихах рядом с любящим героем появился образ независимой героини, подчас своенравной и неуступчивой („Я не люблю иронии твоей…“). А потому и отношения между любящими стали в лирике Некрасова более сложными и напряженными: духовная близость сменяется размолвкой и ссорой, герои часто не понимают друг друга, и это непонимание омрачает их любовь. Иногда личные драмы являются продолжением и завершением драм социальных. Так, в стихотворении „Еду ли ночью по улице темной…“ во многом предвосхищаются конфликты, характерные для романа Достоевского „Преступление и наказание“, для мармеладовской темы в нем.