Том 7. Пьесы - страница 19
Емельян(в дверь). Ребятки, это не годится — гитару калечить. Бейтесь по всем правилам, как полагается по роману. Во втором этаже в восемнадцатом номере, у Володьки Синицына трофейные деникинские сабли есть. Крой!
Шум.
Валяй! Чтоб дуэль по всей форме. Не иначе!
Голос Абрама. Брось гитару!
Голос Васи. Кто ренегат?
Голос Абрама. Брось гитару, а то я за себя не ручаюсь. Пусти!
Голос Васи. Стой!
Емельян(в дверь). Сыпьте за саблями! Хо-хо! Бейтесь, ребятишки!
Шум по коридору смолкает.
Емельян(возвращается, утирая пот, как после тяжелой битвы). Это называется дотанцевались! Потеха! А мне самому жарко стало. Ну, как теперь бабы отсюда окончательно смылись, можно, слава богу, и переночевать тут. Закуски сколько! (Ложится.) Буду сочинять новую поэму. (Ест, валяется и пишет.) Нужно только создать подходящие условия для работы. (Передвигает всю мебель.) Ну-с, так, начнем заказанное насчет боржома: «Если будем жить боржомом, то мы сразу все заржем». Что-то не выходит…
Входит Флавий. С недоумением оглядывает опустошенную комнату и живописно развалившегося Емельяна.
Флавий. Емельян, ты?
Емельян. Мы… Здорово, Флавий! Есть хочешь?
Флавий. Здорово! Ты чего разоряешься в чужом семейном доме?
Емельян. Да, был семейный дом, только весь вышел.
Флавий(видя разгром). Что тут происходит?
Емельян. Драма в шести частях. Бабы смылись, а ребятишки в восемнадцатый номер за шашками побежали.
Флавий. Ты что, пьяный? Говори толком.
Емельян. Я ж тебе толком говорю. Тонька с места в карьер втюрилась, как ненормальная, в Ваську. Людмилка врезалась в Абрашку. Васька влопался, как тот осел, в Тоньку. Абрамчик влип в Людмилку, аж пищит. И все друг друга до того стеснялись, что сегодня наконец все это лопнуло. Тонька — не выдержала — смылась. Людмилка — не выдержала — смылась. Васька и Абрамчик побежали в восемнадцатый номер рубать друг друга шашками. А я пока что тут думаю поселиться.
Флавий. Дуэль?
Емельян. По всей форме, как у классиков, — шашкой по голове, и ваших нет. До того накалились, что страшное дело. Гы-гы!
Флавий. Так что ж ты, дубина, ржешь? Два болвана побежали идиотскую дуэль устраивать, организацию позорить, а третий болван валяется с ногами на чужой постели — и гы-гы… Ну! Раз, раз! Покажи свою физкультуру. Чтоб дуэлянты были здесь! Живые или мертвые! В два счета!
Емельян. И-эх! (Уходит.)
Флавий. Прямо скандал на весь район. (Многозначительно насвистывает.) Хорошенькое дельце.
Пауза.
Тоже мне советские гусары!
Входит Тоня, задыхаясь от слез, собирает вещи и намеревается уходить.
Флавий(переходит по авансцене на половину Абрама; видит Тоню). Ты куда?
Тоня. Ухожу я, Флавий.
Флавий. Куда ж ты уходишь?
Тоня. На работу. В деревню.
Флавий. Новое дело! Вдруг ни с того ни с сего загорелось работать в деревне. Почему же это?
Тоня. Не спрашивай меня, Флавий. Мне очень тяжело. Так надо. Прощай, Флавий.
Флавий. Э, нет! Погоди. Ты мне толком все расскажи. Что-нибудь случилось?
Тоня. Да… Нет… Ничего не случилось. Ну… прощай.
Флавий. Кузнецова! Ты мне баки не крути. Говори прямо: что у вас тут случилось?
Тоня. Ничего.
Флавий. Ах, ничего?
Тоня. Ничего. Не знаю.
Пауза.
Во время паузы на свою половину входит с узлом заплаканная Людмила.
Людмила(сдерживая рыдания и сморкаясь). Бабушку и дедушку забыла… (Лезет снимать портреты, снимает их и потом по ходу сцены начинает прислушиваться к усиливающимся голосам Флавия и Тони, подходит к перегородке.)
Флавий. Ты не знаешь? Так я знаю. Ваську любишь? А ну-ка, посмотри мне в глаза.
Тоня. Люблю.
Флавий. Васька тебя любит? Посмотри в глаза.
Тоня. Любит.
Флавий. Так что ж ты мне голову морочишь и разводишь тут психологические драмы? Любите друг друга — в чем дело? Так сыпьте в загс, и нечего в деревню ездить.
Тоня. А как же Абрам?
Флавий. Думать надо было раньше…
Тоня. Я думала… Мы думали… Сходство характеров… Рабочий контакт… Общая… политическая платформа. (Всхлипывает.) И вот… и вот… (Сквозь рыдания.) Нет, нет, товарищ Абрам этого не перенесет. Пойми, товарищ Людмила этого не перенесет. Пойми, Флавий, мы не можем строить свое счастье на несчастье других товарищей…