Том, Дик и Дебби Харри - страница 2

— Они сказали, что хотят новый, — пожал плечами отец.

— Улыбайся, — уже на выходе, прихватив пустую тарелку, бросила миссис Гилби. — Я хочу, чтобы на фотографии все улыбались.

Когда родители наконец ушли — к своему ужасу, он обнаружил, что тапочки у них тоже одинаковые, — Гарри допил молоко прямо из пакета. Чтобы хорошо спалось, подумал он. Уж что-что, а сон — или, того лучше, кома — ему точно не помешает, если он хочет пережить эту свадьбу. Вчерашняя попойка совсем его подкосила, хотя всего дел-то — виски стаканами да пьяные затеи вроде на спор всех Белоснежкиных гномов перечислить.

Отодвинув кота, Гарри улегся на диване и закрыл глаза. Решено, к возвращению матери он должен быть как огурчик. Ну, относительно. Он зарылся головой в диванные подушки и задумался о предстоящем дне. Здесь явно наблюдалась некая жизненная несправедливость. В свои тридцать пять Ричард успел жениться по второму кругу, в то время как Гарри еще и не думал о совместной жизни, — впрочем, как-то на Рождество он спьяну сделал предложение овце.

До чего же у Ричарда все складно выходит! Вот заглядывает он как-то на некую конференцию в Лондоне, смотрит — блондиночка (Сара, то есть), и не что-нибудь, а раму оконную измеряет. Он подсуетился, конец рулетки подержал. После конференции — обед в лондонском парке, чудная такая забегаловка, о которой вроде одна Сара знает, — там еще сандвичи с курицей — сплошное объедение. Потом он ее на «Титаника» приглашает — и пошло — поехало. Вот так. В два счета. А через полгода — свадебка. Почему же он так не умеет?

Придерживая разламывающуюся от боли голову, Гарри повернулся на бок, устраиваясь поудобнее. Просто женитьба — не для него, в этом все дело. Современные женщины отчего-то воспринимают любовь исключительно в комплекте с брачными обязательствами, а он совершенно не готов к столь радикальной перемене в своей жизни. В Комптоне ежегодно праздновалось около тридцати свадеб — и это при том, что все население городка составляет три тысячи, если верить указателю Лайонс-клуба при въезде в город. Но самое удивительное, что в последнее время главными действующими лицами доброй половины этих свадеб оказывались его одноклассники, друзья детства или партнеры по крикету.

Не пойти Гарри не мог. В конце концов, его присутствие на очередной свадьбе было необходимо для количества — массовость в Комптоне всегда ценилась. Но на церемониях он неуклонно засыпал, или путал псалмы, или просто в голову лезла всякая чушь вроде «интересно, каково ей будет всю жизнь на его волосатую спину пялиться!». А иногда, если уж совсем одолевала скука, представлял всю эту чинную свадебную публику голой.

Со стоном вытянув ноги, Гарри вспомнил две последние свадьбы, которые посетил в прошлые выходные. Мать первой невесты выкрасила своего пуделя в розовый цвет. Сама же невеста прибыла в экипаже, запряженном лошадьми, — по дороге она энергично размахивала огромным гладиолусом, и ее пышные груди только что по ветру не развевались. А гвоздем программы был гигантский лобстер в белом цилиндре, сложенном из салфетки.

На второй свадьбе чья-то сестра выдала на органе «Леди в красном»[2], каждому гостю вручили по памятной пивной кружке с выгравированными сердечками и датой, а под вечер Гарри застукал жениха блюющим в сей священный сосуд в темном углу автостоянки. Поразмыслив, Гарри пришел к выводу, что самая страшная пытка для него — оказаться на месте любого из четырех счастливых новобрачных. Мысль о пожизненном сексе с одним из них приводила в ужас.

Теоретически он, конечно, понимал, что следовало бы порадоваться за людей, но ничего, кроме тоски, эти свадьбы у него не вызывали.

На грудь ему вспрыгнул кот, Гарри поморщился, но, не в силах сопротивляться, позволил коту расположиться поудобнее. Вскоре тот свернулся клубком и принялся то выпускать, то втягивать когти в блаженной истоме. По незапамятной традиции в их семье это называлось «цоп — цоп».

— Слушай, цопал бы ты отсюда, — простонал Гарри, но кот и ухом не повел.

Гарри было настолько плохо, что он даже не мог вспомнить имя зловредной твари, не то что прогнать ее прочь. Он знал лишь одно: скоро кот начнет пускать слюну. «Прямо как я секунд через десять» — последнее, что подумал Гарри, прежде чем отключился, уткнувшись головой в подушки.