Тонгор. Черный ястреб - страница 7

Широко раскрыв пасть, тварь, с которой капала грязь, повернулась к Юлэйле, замершей от ужаса. Девушка словно в землю вросла. Арктический холод, исходивший от извивающегося тела похожей на червя твари, охладил ее плоть, заставил медленнее течь кровь. Неожиданным резким движением Юлэйла отшвырнула то, что по какой-то причине до сих пор таскала с собой лампу.

Крышка слетела, когда лампа ударилась в чудовищного червя. Тут же бледно-желтое масло потекло вниз по телу твари. Часть его, разбрызгавшись, попала во влажную пасть чудовища.

Тонгор повернулся и, схватив горшок с углями, швырнул его следом.

Горящие угли высыпались на тело чудовища. Несколько углей тварь проглотила.

И тут червь неожиданно изогнулся, издав высокое, режущее слух шипение, напоминающее крик боли. Заклубившийся пар окутал тварь, закрутившую головой в разные стороны.

Огонь вспыхнул, когда угли коснулись масла, разлившегося из лампы. Белый червь в страшных мучениях заметался в языках пламени. Возможно, впервые за неизмеримые эпохи своей жизни Демон Снегов почувствовал на своей мягкой ледяной шкуре прикосновение пурпурного огня.

И питаясь в агонии, червь нырнул назад в яму. Он исчез из виду, но Юлэйла и Тонгор еще долго слышали его пронзительные, визгливые крики. Земля дрожала от чудовищных конвульсий ледяной твари.

Маслянистый черный дым стал подниматься из раскрытого зева ямы.

Тонгор подвинул каменную плиту, уложив ее на место, так что она снова полностью закрыла яму.

Солнечные лучи коснулись знаков, глубоко пpopeзанных в камне, и те засверкали, предупреждая прохожих, грозя любопытным неведомой силой.

— Оно… мертво? — пробормотала Юлэйла, пытаясь унять дрожь в руках.

— Один Горм знает, — усмехнулся Тонгор. — Но мертвое или живое, оно не сумеет сдвинуть этот камень. Эти знаки удержат тварь в яме, подальше от нас. Вудем надеяться, что в эти края никогда больше не забредут люди, жаждущие золота настолько, что, не зная значения иероглифов, попробует сдвинуть эту плиту.

Весь день путешественники спускались по великому Ущелью Йомсгарда, которое рассекло надвое могучую стену гор, а теперь, когда день угас на западном горизонте, они увидели цель своего путешествия.

Горы Моммара закрывали горизонт у них за спиной огромной каменной стеной, отгораживая весь мир от бесплодных северных земель — Эобара, где жили валькары и многие другие племена и кланы, влачившие жалкую жизнь в королевствах зимних ветров.

Перед путниками открылась дорога, которая должна была привести их в теплые земли Дакшина, где царило вечное лето. Там по утрам занавес тумана ложится на сочные луга и густые джунгли. А еще дальше — первые лучи солнца красят в золото башни Катула и Патанги — двух приморских городов. Там они сверкают в водах великого залива и искрятся на изогнутых лентах рек, которые сквозь джунгли бегут к морю.

Для Тонгора дорога вниз с холодных пустынь крайнего Севера оказалась долгой и утомительной. Через снежные равнины, через огромное плато, гигантские ледники и достающие до неба горы пришлось перебраться ему. Но наконец он достиг золотого юга. Там, среди пристаней и кораблей, в бараках наемников или в палатах королей, среди зеленых ферм или на шумных базарах, он непременно найдет занятие для своих внимательных глаз и сильных мускулов, крепких рук и отважного сердца. Для человека, который не боится с мечом в руке встать лицом к лицу со смертью, южные земли, с их воинами и золотыми городами, были идеальным местом.

Тонгор чувствовал большое желание испытать судьбу. Теперь он был не один, и сердце его трепетало от осознания этого. Вместе с Юлэйлой встретит он то, что уготовила ему судьба. Девушка, возможно поняв его мысли, улыбнулась ему, и ее рука скользнула в руку варвара.

Взявшись за руки, бок о бок, шли Тонгор и Юлэйла на юг.

Весь день каши мечи пили

Кровь красную, как вино, кровь крепкую, как вино!

Сегодня в красных залах ада

Мы будем пировать с врагами и друзьями.

Боевая песня воинов-валькаров

Тонгор увернулся от тяжелого кубка, который пролетел у него над головой, со звоном ударился о стену и обрызгал холодным вином лицо и обнаженную грудь. Тонгор невозмутимо поморгал, для того чтобы удалить из глаз едкую жидкость.