Тот, кто однажды был демоном - страница 11

— Что же она сделала? — спросила Катрина, когда Кайл снова замолчал.

Он встал и, глядя в темный сад, подошел к балюстраде.

Катрина тоже поднялась со своего места, последовала за ним и обвила руками его узкую талию. Кайл напрягся, но, несмотря на страх, ее объятие сделалось только крепче. Она прильнула головой к его спине и заговорила ласково, но твердо:

— Скажи мне, Кайл. Что она сделала?

— Отпусти меня, тогда отвечу, — проговорил Кайл.

Чтобы не отшвырнуть ее прочь, потребовалось больше самообладания, чем он рассчитывал. Она ведь пыталась его утешить. Только эта женщина ему не принадлежит.

Кайл говорил ровным голосом, но Катрине послышалось зловещее предупреждение, и она убрала руки с талии гостя. Она сделала шаг назад, ужасаясь своему безрассудству, но извиняться не стала, не желая акцентировать внимание на оплошности. Теперь она жила в другом, опасном мире. Нельзя об этом забывать.

Она просто кивнула Кайлу, как часто делал он сам, и рассказ продолжился.

— Она, не стыдясь, призналась ему и всем собравшимся, — спокойно говорил Кайл. — И отважилась заявить отцу, что ее нельзя порицать, потому что «любовь всегда права».

— Справедливо, — сказала Катрина, возвращаясь на свое место. — Так и есть. Только благодаря любви я способна сохранять здравомыслие, когда Николай говорит о таком, что уму непостижимо. Но не думаю, чтобы твой отец благожелательно воспринял ее речи.

Нарочитое преуменьшение рассмешило Кайла.

— Нет, — покачал он головой, не отрывая глаз от темного сада. — Нет, благожелательно не воспринял. Он ее убил. То есть приказал сделать это Кихирину. Прямо у меня на глазах. Меня удерживали в смертном теле — запечатали в нем силой, превосходящей мою. Чтобы обуздать меня и не выпускать из тела, потребовалась сила семерых и еще отец помогал. Я не мог даже приблизиться к ней, когда Кихирин высасывал из нее жизнь. Воплощенный в теле смертного, он перерезал ей горло косой. Пока он готовился расправиться с Кэтрин, она не сводила с меня глаз, говорила, что любит меня и ни о чем не жалеет. Они отпустили меня, когда она была на последнем вздохе. Я тут же бросился к ней.

Голос Кайла вновь ему изменил, и Катрине опять захотелось его обнять, но она не посмела. У Кайла не было ничего общего с Николаем — его никто не мог и не стал бы успокаивать, целуя и обнимая.

— И она знала, что ты с ней? — прошептала Картина, ибо понимала, что чуткий Кайл непременно ее услышит.

— Да, — тихо ответил он, — знала. Они не собирались позволить нам быть вместе. Они хотели остановить нас любым путем, а я сглупил, считая себя незаменимым. Не думал о последствиях слов, которые отец хотел меня вынудить произнести. Я признался ей и сказал то, что должен был сказать: «Я люблю тебя» — так я сказал Кэтрин. Она улыбнулась и просила пообещать, что я запомню день, который мы провели вместе, святой день церковного праздника, и я пообещал ей никогда о нем не забывать. Она умерла у меня на руках, а я не мог ничего сделать, только смотрел. Когда душа покинула тело, я попытался ее остановить. Но лишенный прежней силы, я стал беспомощен, как смертный.

Катрина пыталась сдержать слезы, но не смогла.

Кайл обернулся и взглянул на нее, а она торопливо вытерла глаза. Он подошел к столу, за которым сидела Катрина, достал из верхнего кармана пиджака носовой платок и протянул ей.

— Ш-ш, — тихо успокаивал он, когда женщина нерешительно брала платок.

Мимолетным предостережением у нее мелькнула мысль о том, что не нужно брать ничего, предложенного демоном, но платок все-таки взяла. Ведь раньше Кайл помогал им с Ником. Но почему он решил их поддержать? Разве демоны делают что-нибудь бескорыстно?

Она задумалась так глубоко, что чуть не прослушала, как Кайл сказал:

— Если Николай вернется и увидит, что ты плакала, никогда больше не пустит меня в ваш дом, а ведь ты так старалась заманить меня сюда.

Катрина улыбнулась, вытерла глаза и высморкалась.

— Значит, она умерла.

— Да, — тихо подтвердил Кайл. — Из-за любви ко мне на нее обрушилась беда. Потому что она на самом деле меня любила. Поэтому, миледи Катрина, я решил жить «в одиночестве», как ты изволила выразиться.