Тот самый остров - страница 16

Что же до Фогеля, то он всё время ходит в толстом зелёном свитере и обычной матросской пилотке. И почти всё время молчит, только краткие команды, и всё. У него застаревший шрам на левой щеке и орлиный нос, как у индейца.

Странная радиограмма, написанная капитаном, лежит у меня в сейфе с шифровальными блокнотами. Она гласит: «Кноке BdU АL 7183 атакованы глубинными бомбами повреждён корпус всплыли противника не наблюдаем тонем U925». Остаётся только зашифровать её, добавить подписной номер и отправить в эфир, когда прикажет Змей — в обычном режиме и в сверхбыстром. Кроме того, он приказал не передавать повторно те радиограммы, на которые не получено квитанций из штаба. Просто молчим до очередного сеанса связи, и всё. Я ничего не понимаю, а Герхард только пожимает плечами.

Мы постоянно слушаем вражеское радио. Это не только не запрещено, но даже предписано. Янки трезвонят о том, что все базы подводных лодок во Франции блокированы с моря и с суши, вот-вот падут. Понятное дело, после этого настроение в отсеках упало, экипаж приумолк, шуточки стихли. Нет-нет, не может быть, это просто пропаганда, чтобы понизить наш боевой дух! Ведь наш штаб ничего подобного нам не говорит! А даже если и блокированы — разве мы не прорвёмся? Вот когда выполним задание, тогда и будем думать. Змей непременно найдёт выход из любого положения.

А пока что мы «идём курсом вест к Исландии, квадрат AE 6976».

Сегодня именинник Йозеф Вист, наш музыкант-акустик. Снова будет маленький скрипичный концерт с большой коробкой анекдотов.

Яхта стояла, покачиваясь на бирюзовых волнах (а ветер к тому времени упал баллов до трёх) и хода не имела. Это была «Beneteau», отличная французская мыльница-люкс, стоящая кучу денег. Что-то нехорошо трепыхнулось у меня в груди, но в первый момент я не понял, почему именно. Я крикнул Мэгги; она вышла наверх, уже выспавшаяся. В руке она держала расчёску — у неё были восхитительные тёмно-русые волосы почти до пояса.

И она сказала вполголоса:

— Смотри на паруса.

Действительно, с яхтой было не всё в порядке. Грот был спущен, но не просто спущен – он вывалился из лик-паза мачты и съехал с гика, накрыв собой рубку; незакреплённый фал болтался. Стаксель хлопал туда-сюда — яхту слегка дрейфовало. Это был шлюп (а они только шлюпы и делают); на корме наши глаза прочли его имя: «Пеламида». Чуть ближе мы поняли, почему грот свалился с гика на рубку — «лентяйки» левого борта были порваны, и ничем не поддерживаемый парус упал вбок. На палубе не было ни души. Мэг спустила стаксель, и под одним гротом мы аккуратно подошли лагом к неизвестной яхте с голым флагштоком. Кроме того, яхта ещё и сидела в воде чересчур уж глубоко. Мэг взволнованно тронула меня за руку:

— Кровь... — прошептала она, указав пальцем в сторону кокпита.

Вместо ответа я показал ей взглядом на шесть пулевых пробоин в левом борту. Кокпит и палуба возле него и впрямь были вымазаны кровью, словно там тащили за ноги тушу только что зарезанной свиньи. Стоя рядом с Мэг, я почувствовал, как она вздрогнула, сказав это слово — «кровь». Известно, что женщины больше боятся крови и ножа; на мужчин куда большее впечатление оказывает огнестрельное оружие. Поэтому я глядел на пробоины, как зачарованный, силясь понять, что же здесь могло произойти. Мэг пришла в себя раньше и полезла в форпик за кранцами.

— Возьми штурвал, — приказал я, когда мы вывалили кранцы по правому борту. — А я пойду и посмотрю.

Прежде всего, я быстро спустился в каюту за револьвером, который Мэгги отняла в Гонконге у незадачливого грабителя. Это было год назад, и с тех пор из него было сделано всего лишь два выстрела, когда Мэг опробовала свою добычу, бабахнув по унесённому с какого-то пляжа резиновому мячику. Тогда она утопила его со второго раза — не помню, говорил я вам, что она была ещё и отменным стрелком? Винтовка тоже была её — вполне легальная и с оптическим прицелом.

Прыгнув на палубу «Пеламиды», я тут же велел Мэг отойти на четверть кабельтова — мало ли что. Однако всё было тихо, и из открытого люка не доносилось ни звука. Взведя курок «кобры», я стоял на чуть согнутых ногах, выжидая долгую паузу. Потом приподнял парус, направив туда ствол, но под ним никого не было. Тогда я прошёл по левому борту на нос, где также ничего особенного не увидел, и по правому до кокпита, запачканного кровью. Пора было лезть внутрь, но я всё ещё не решался — как бы чувствовал, что там кто-то есть, и беспокоился, сумею ли я быстро и правильно среагировать, если произойдёт что-нибудь неожиданное. Мэг на «Отчаянном» стояла неподалеку, удерживая корвет в левентике. Наконец, я решился,вздохнул поглубже и нырнул в сдвинутый люк. И сразу же увидел живое существо.