Трагедия господина Морна - страница 21
о сказочном сверкающие слезы
иссякнут, верь, как теплые дожди
весенние, и выцветут виденья…
Стретчер.
Давно я жду, и в этом наслажденья
Не чувствую; давно я, как медведь,
вокруг дупла душистого шатаюсь,
не смея тронуть мед… Я допытаюсь,
я доберусь… Я требую ответ,
насмешливая Сильвия: пойдешь ли
ты за меня?..
Стук в наружную дверь.
Слыхали?.. Этот стук…
Он, может быть…
Колвил.
О нет; наш вольный друг
стучит совсем иначе.
Стук повторный.
Голос за дверью.
Отопрешь ли,
телохранитель Вакха?
Колвил.
Это он, —
хоть стук и необычен. Стречер, милый,
куда же ты?
Стретчер.
Я очень утомлен,
пойду я спать…
Голос.
Открой! Промокли силы…
Ох, жизнь мою слезами гасит ночь.
Стретчер.
Я, право, утомлен…
Колвил.
Ступай же, дочь,
впусти его; а нашему герою
тем временем я норку покажу.
Колвил и Стречер уходят.
Голос.
Да это гроб, а не кабак!..
Сильвия.
(идет к двери)
Открою,
открою…
Входит Проезжий.
Ах!..
Проезжий.
Однако, — не скажу,
красавица, чтоб ты спешить любила,
хоть ты любить, пожалуй, и спешишь…
Да что с тобой? Ты на меня глядишь
растерянно… Ведь я же не грабила…
Сильвия.
Простите, путник строгий…
Проезжий.
Позови
хозяина. Прости и мне; брюзгливо
я пошутил; усталость неучтива.
Мне нравятся печальные твои
ресницы.
Сильвия.
Плащ снимите да садитесь
сюда, к огню.
Сильвия выходит в боковую дверь. Меж тем кучер и трактирный слуга вносят вещи Проезжего и выходят опять. Он же располагается у камина.
Проезжий.
Ладони, насладитесь
живым теплом алеющих углей!
Подошвы, задымитесь, пропуская
блаженный жар! И ты будь веселей,
моя душа! Смотрю в огонь: какая
причудливая красочность! Смотрю —
и город мне мерещится горящий,
и вижу я сквозь траурные чащи
пунцовую, прозрачную зарю,
и голубые ангелы на глыбах
оранжевых трепещут предо мной!
А то в подвижных пламенных изгибах
как будто лик мне чудится родной:
улыбка мимолетная блистает,
струятся пряди призрачных волос, —
но паутина радужная слез
перед глазами нежно расцветает
и ширится, скрывая от меня
волшебный лик — мой вымысел минутный, —
и вновь сижу я в полумгле уютной,
обрызганной рубинами огня…
Входит Колвил.
Колвил.
(про себя)
Дочь не шутила… Впрямь он незнаком мне…
Но голос…
Проезжий.
Здравствуй, друг бездомных! Помни
пословицу: кто всем приют дает,
себе приют в любой звезде найдет…
Колвил.
Мне голос ваш напомнил, ваша милость,
ночь в глушнике…
Проезжий.
…И, верно, вой зверей
голодных. Да, — душа моя затмилась
от голода… Но прежде — лошадей
и моего возницу (мы изрядно
сегодня потрепались) накорми.
Колвил.
Слуга мой Джим займется лошадьми
и остальным… Но вам, о гость отрадный,
чем услужу? Тут, в погребе сыром,
есть пенистое пиво, рьяный ром,
степенный порт, малага-чародейка…
Проезжий.
Я голоден!
Колвил.
Есть жирная индейка
с каштанами, телятина, пирог,
набитый сладкой дичью…
Проезжий.
Это вкусно.
Тащи скорей.
Хозяин и дочь его хлопочут у стола.
(Про себя.)
Узнать, спросить бы… да,
спрошу… нет, страшно…
Колвил.
(суетится)
Хлеб-то где ж? Беда
с тобою, дочь!
Проезжий.
(про себя)
Спрошу…
Колвил.
Червяк капустный —
ох, Сильвия, — в салат попал опять!
Проезжий.
(про себя)
Нет…
Колвил.
Кружку! Да не эту! Вот разиня…
Да двигайся! Подумаешь, — богиня
ленивая… Ну вот. Ты можешь спать
теперь идти.
Сильвия уходит.
Проезжий.
(садится за стол)
Отселе — далеко ли
до Старфильда?
Колвил.
Миль сорок пять, не боле.
Проезжий.
Там… в Старфильде… семья есть… Фаэрнэт, —
не знаешь ли? Быть может, вспомнишь?
Колвил.
Нет,
не знаю я; бываю редко в этом
плющом увитом, красном городке.
В последний раз, в июне этим летом,
на ярмарке…
(Смолкает, видя, что Проезжий задумался.)
Проезжий.
(про себя)
Там, в милом липнике,
я первую прогрезил половину