Трансформация [СИ] - страница 10

– Если мы завтра не привезём «мясо», то нам начислят ещё десятку гороха, потом три дня и ещё десятку. А тут представь, есть шанс подхватить не одного, а сразу двоих или троих. А? Мы и план выполним, и долг наполовину спишем. Если будет баба – твоя!

– Угу, моя… Мы ж их сразу сдавать поедем. Ты, блин, Рус, брехло.

– Завали свой рот поганый. Ты, Хвост, берега не теряй, зубы-то только-только отросли, могу опять проредить.

– Извини, Рус, извини, это всё от нервов, еле вывернулся от этих топтунов. Давай так: если за иммунными погоня будет, то я решаю – стартовать или нет… А на обратном пути, если будет баба, то всех выводим из машины, вырубаем и я её отдеру. Первым. Идёт?

– Договорились. Маньяк ты, Хвост.

– Я же говорю нервы, мне нужно напряжение снять. Кстати, я нас сегодня обоих из задницы выдернул. Я вкачу дозу.

– Борзеешь Хвост. Тебе и дозу, и бабу, может ещё путёвку от профсоюза? Давай лучше раскатим горошину на двоих. Я за уксусом схожу сейчас.

– А с какого… горошину? Нам долги надо отдавать, сам только что сказал. И этого топтуна я завалил. У тебя был шанс, и ты не смог, а я смог. Так что горошины эти мои, и я решаю, что они пойдут в уплату долга. Нашего с тобой долга. Или я опять берега попутал?

– Ладно, Хвост, ты сегодня себя проявил, но я твой гонор запомнил, и он тебе ещё выйдет боком. Я дежурю первым. Через три часа чтобы был в порядке, а если нет, так я тебя простимулирую.

За время этого диалога парочка ночных гостей расположилась на диване. Судя по звукам, на журнальный столик была выставлена провизия и фонарь, дающий тусклый красный свет. Муры, а из разговора следовало, что это именно охотники за людьми, уже не в первый раз используют это убежище, и по этой причине, либо по какой-то иной не озаботились обследованием помещения.

Я, пребывая необнаруженным, стал свидетелем разговора, не оставляющего сомнений в исходе нашего знакомства, если мне вдруг вздумается вылезти из-за стола и представиться: «Добрый вечер! Эмм-м, я…» Дальше… Сложно сказать, что именно будет дальше, но скорее всего я попаду в разряд «мяса» для дальнейшей поставки на местную станцию вивисекции. Поэтому есть лишь две линии поведения: тихонечко лежать до утра и ни в коем случае не позволить себе уснуть, или дождаться удобного момента и перебить незваных гостей поодиночке. Второй вариант более безопасный. Парни собираются разделиться, причём один, который остаётся в комнате, вообще готовиться принять дозу наркотика. А вот выдержу ли я несколько часов до утра, не имея возможности поменять позу, уснуть, сходить по нужде? Вряд ли. Значит надо собраться и правильно определить момент для нападения. Готовиться особенно нечего, арбалет взведён, мне нужно только подняться и выстрелить в лежащего на диване бандита, затем перезарядить и выстрелить во второго, когда тот ворвётся в комнату привлечённый звуком выстрела.

Даже если я буду контролировать каждое своё движение, поднимусь плавно, без рывков, наведу оружие на жертву и плавно нажму на спуск… Потом-то всё равно придётся торопиться, у меня будет лишь три-четыре секунды, и я могу не успеть. Значит надо по-другому.

Перерезать горло спящему? Треснуть ему молотком по голове? Я не смогу – нет у меня сноровки истреблять человеков.

Терзаясь подобным образом, я внимательно слушал, что происходит в комнате. С характерным придыханием один из муров шлёпнул ладонью по телу, надо полагать, сделал себе укол. Второй, хмыкнув, вышел вон. Ну что ж, хватит рефлексий – как только услышу ровное дыхание лежащего на диване, поднимаюсь и стреляю ему в глаз. Перегнувшись через стол и держа арбалет на вытянутой руке, я почти смогу коснуться его стрелой – не промахнусь. Потом сразу на пол, перезарядить и стрелять во второго бандита из лежачего положения, когда тот окажется в комнате. Если повезёт, то перехвачу его ещё в дверном проёме.

Ждать пришлось долго. В абсолютной тишине я не слышал ничего, кроме своего собственного дыхания. Сложно сказать. сколько прошло времени, но только инициатором первого действия в последовавшей череде событий был вовсе не я. Беззвучно, сопровождаемая лишь движением воздуха, открылась дверь. Осторожные шаги обозначили приближение к журнальному столику первого действующего лица разыгрывающейся трагедии. О происходящем я мог судить только по характерным звукам. Судя по всему, бандит по кличке «Рус» покинул свой пост, вернулся и стал копаться в вещах, пытаясь что-то отыскать. Несколько секунд, и звуки возни сменились треском электрического разряда, хрипом и эмоциональным истерическим полушёпотом-полувизгом: