Travel Агнец - страница 32

А сейчас я не понимаю, как мне себя вести, то ли расслабиться и плыть по течению, раз уж с самого начала моя воля очень мало принималась в расчет организаторами этого предприятия, то ли собрать вещи и поехать дальше одной, почему нет? в Непал, как и было запланировано изначально, с тем же Алексом, с кем угодно, или мне туда не надо? или мне не надо никуда рваться? «мурчик-чеширчик, по какой дороге можно отсюда уйти? — смотря, куда хочешь попасть… — все равно куда — тогда все равно, по какой дороге идти…» Но ведь идти же! А не сидеть в комнате, затягиваясь через мокрую тряпку чиламом, и дожидаясь рассвета… А почему нет? Потому что, потому что, потому что… миллионы причин, они плывут и вращаются вокруг меня, и я все сильнее ощущаю их иллюзорность, чем лучше метаться между домом, учебой и работой, чем сидеть в Дели и курить гашиш? только тем, что меня к этому приучили? только тем, что так я отдаю социуму кучу моей энергии, и не замечаю, как проходят дни? чем я меряю время в Москве? месяцами? годами? а здесь я сколько? четыре дня? а кажется, что прошли недели.

Это искушения, Настя, это бесы, майя… да какие к черту бесы в Индии? — ты цепляешься за форму, ты зациклена на активности, все эти туристские архетипы — фотографии, places of interest,[64] быстрый осмотр достопримечательностей и вперед, ах, ох, я посетила такой потрясающий храм, дура — все эти социальные крючки, благодаря которым существует индустрия туризма и компания «Кодак», дело не в гашише, если бы ты курила гашиш и неслась по Индии как бешеная корова — два города в день, — у тебя бы была иллюзия того, что все хорошо, все это развивающе и прогрессивно, и ты осталась бы прежней, слишком четко все знающей и понимающей, слишком см. выше… да, может, тебе и нельзя пока никуда, может, если ты сунешься сейчас такая куда-нибудь, тебе просто башню сорвет, да, да, все так, все верно, но все же, ха, черта с два… меня кидает то вверх, то вниз, то по кругу, я уже ни в чем не уверена, но все-таки… хотя… я должна… ни хрена я никому не должна… наверное… но тогда… впрочем… и чем дальше, тем меньше слов… но я не могу без слов! я не могу не писать! не можешь?….звонит телефон, это Сергей, молодой человек, прилетевший вместе с нами, московский знакомый Алексея. Он живет где-то недалеко от нас и заходит покурить. Вернее заезжает. Судя по его рассказам, до его отеля ехать минут десять. Голубые джинсы, джинсовая куртка, черные волосы собраны в хвостик, птичьи черты лица, широкие резко очерченные скулы, он производит впечатление Пьеро — такой же неуверенный, немного истеричный, добрый человек, сильно перегруженный московскими эзотерическими кругами. Он постоянно пытается быть милым, хорошим, открытым и легким, отчего его внутренний зажим вылезает еще более выпукло. Время от времени он задает Лешке светские вопросы, как-то: не скучает ли он в Москве по индийской кухне, где можно найти в Дели большой парк, чтобы было много-много зелени, травы, птиц, тишины — птиц и тишины одновременно? — блин, какая ты, да, чтобы лечь и лежать, и смотреть на небо, что еще ему стоит посетить и так далее.

Меня слегка развлекает и раздражает этот наносной романтизм, все эти разговоры с бурундучками и белками, эти засыпания на траве, все эти трогательные потягивания, восторги и вздохи, призванные символизировать «невыносимую легкость бытия», раздражает не столько сам факт их наличия, сколько интонация, завуалированный пафосок, мол, что об этом говорить, это ж надо чувствовать, это ж все не в голове, а где-то здесь, ну ты понимаешь.

Это напоминает мне, как в школе, классе в восьмом, у всех девушек возникло повальное увлечение сидеть на подоконниках во время перемен и томно смотреть вдаль, что должно было привлечь потенциальных кавалеров и подчеркнуть глубину натуры. Стоило прозвенеть звонку, и барышни неслись занимать места, отталкивая друг друга и шипя вслед победительницам отнюдь не комплименты…

Куря, Сергей то и дело говорит, как это хорошо, какой хороший гашиш, какой кайф, и больше ничего не надо, как это здорово выждать полчаса сушняк и потом попить водички, меня коробит, у меня на глазах магический ритуал превращается в фарс, могущественных духов называют песиками и треплют по загривку, духи терпят, притворяются покорными и ручными, выжидая момента, чтобы прибрать к рукам, не отпустить, я смотрю на Лешку, он невозмутимо готовит новую порцию, замирая время от времени от резких спазмов в животе, сосед еврей за стенкой окончательно впал в маразм и жалобно воет под гитару, вентилятор закручивает спирали. — У тебя есть какие-нибудь лекарства? — спрашиваю я Сергея — есть что-то против отравления, я схожу сейчас.