Трещина. Повесть - страница 12

– А где этот тип с заднего сидения? – вдруг спросил Климов, обводя пассажиров удивлённым взглядом.

– Действительно, где Мухин? – посыпались вопросы с разных концов автобуса. – Мария Семёновна, где ваш сосед?

Мария Семёновна очнулась и уставилась в дальний конец автобуса.

– Батюшки, пропал… – прошептала она испуганно.

Багроволицего гражданина в автобусе не было.

Мухин проснулся оттого, что его кто-то кусал за нос. Это был огромный комар, раздувшийся от выпитой крови и вот-вот готовый лопнуть.

– Ах ты, зараза! – прохрипел Мухин и хлопнул себя по носу. Комар тяжело поднялся с насиженного места и, недовольно гудя, скрылся с глаз.

Мухин с трудом открыл слипшиеся веки. Голова раскалывалась и казалось огромной, как котёл, всё тело била крупная дрожь, бока болели, правый глаз затёк, пальцы на руках посинели и не разгибались, к горлу подступил противный комок, какие-то фантастические мысли и обрывки воспоминаний носились в воспалённой голове, словно в вакууме, – одним словом, пробуждение было таким, каким оно было и вчера, и позавчера, и месяц назад.

Ноги его не держали, и Мухин это знал. Горький опыт уже научил, что в таком состоянии сразу вставать на ноги небезопасно. Поэтому Мухин сполз с сидения на пол и пополз на четвереньках между кресел. У выхода он остановился, принюхиваясь к необычным запахам и пытаясь разглядеть через раскрытую дверь окружающий его мир. Вдруг руки его подогнулись, и он кубарем скатился по ступенькам прямо на зелёную траву.

– Уй, больно как! – завыл Мухин.

Из кармана его не первой свежести брюк выкатился пузырёк из-под «Шипра». Мухин жадно схватил его и встряхнул. Пузырёк был безнадёжно пуст.

– Тьфу! – с досадой плюнул Мухин и отбросил пузырёк в сторону.

Вчерашний день представлялся Мухину смутно, особенно его вторая половина. Нет, сначала всё было в порядке. С Бизоном и Тузом пили какую-то зелёную жидкость на стройке. Ох, и крепка же была, зараза! А потом… Какие-то ноги, забор, чьи-то злорадные рожи, кафельные стены, погоны, визг тормозов, снова ноги, снова рожи, чей-то огромный кулак в районе правого глаза, продавщица с выпученными глазами и клыками, как у Бабы-Яги… Впечатлений слишком много, чтобы всё запомнить.

Мухин замотал головой; в голове что-то заплескалось.

– Ух ты! – удивился Мухин.

Он снова затряс головой. Уши заполоскали по ветру, словно паруса старинного фрегата.

– Всё! Баста! – сказал он вслух и окончательно открыл глаза.

Он сидел на траве около автобуса, а со всех сторон его окружал лес. И ни единой живой души вокруг.

То, что он оказался в лесу, его не удивило, но показалось странным соседство пустого автобуса.

– Здесь что-то не так, – пробормотал Мухин. – Надо удирать, пока не повязали.

Он с трудом встал и, шатаясь, направился к ближайшим кустам. Тут его воспалённую голову посетила странная мысль: а что, думал Мухин, если наш участковый выполнил своё обещание и уже спровадил меня за сто первый? Если так, то это просто свинство с его стороны. Больного, можно сказать, человека, в бесчувственном состоянии и без каких-либо подъёмных средств погрузили, словно мешок с дерьмом, в автобус и – гуд бай, не кашляй! Ну, я на него управу найду, он мне за всё ответит!

Вдруг где-то слева послышались голоса.

– За мной, небось, голубчики торопятся, – со злостью прошептал Мухин. – Ну нет, дудки, только вы меня и видели. Ищи ветра в поле. Живым я вам не дамся.

И Мухин свернул направо.

Идти по бездорожью в густом лесу, да ещё в таком состоянии, было трудно. Мухин ежеминутно спотыкался, падал, натыкался на деревья и пни, а один раз свалился в муравейник. Ветви больно хлестали его по распухшему лицу, причиняя нестерпимую боль, узловатые корни, ползущие по земле, цеплялись за ноги, словно огромные щупальца невидимого чудовища.

Весь в синяках и ссадинах, Мухин наконец вышел на лесную поляну и в изнеможении упал на жёлтый ковёр из одуванчиков. Идти никуда не хотелось. Во рту пересохло, страшно хотелось пить, голова гудела, словно колокол, сердце готово было выскочить из груди.

Мухин лежал на спине и глядел в небо. Тучи постепенно рассеялись, и с неба ласково улыбалось утреннее солнце. В высокой траве стрекотали кузнечики, в ветвях копошились пичужки, где-то вдали вела счёт чьим-то годам кукушка. Прямо над головой Мухина зависла синяя стрекоза, шелестя крыльями в поисках цветка для посадки, лёгкий ветерок пронёсся по поляне, стряхивая жёлтую пыльцу с одуванчиков прямо в лицо лежащему человеку.