Треснутая трубка - страница 29

— Но, может, нынешний отпуск тебе все же надо было провести на родине? Не то возьмет твоя чебоксарочка да выйдет замуж, так и не дождавшись суженого! — Гурьян откидывает коротко остриженную голову на спинку сиденья и щурит глаза на Сергея.

— Я же до выезда получил от Ирины письмо, — улыбается тот. — Она только что начала работать в научно-исследовательском институте, не до замужества ей сейчас. Она ведь понимает, как интересуют меня эти горы Сараматы!.. Да и вообще — Ирина есть Ирина! К тому же, если бы я и в этот раз отстал от тебя, вряд ли когда и попал бы к этим горам. Ученые и инженеры Зимбамве уже полностью освоили эксплуатацию атомного реактора, так что меня тут едва ли оставят больше, чем на год.

Гурьян, слушая друга, задумчиво склонился над столом.

— А у меня тут и конца-края не видать работе, — сказал он, то ли довольный этим, то ли заранее предчувствуя, как еще долго ему скучать по родине. — Знаешь ведь, сколько еще неиспользованных богатств в дебрях джунглей Зимбамве! Конечно, я и не мечтаю прошарить все эта дебри, но Сараматские горы должен и хочу проверить сам. Чувствую — такое там кроется!

— До хребта Абуламу мы, конечно, доберемся нормально. А вот дальше как?

— Не волнуйся, Сережа. И до Сараматских гор доберемся.

— Но все же…

— У прошлогодней экспедиции не было цели обследовать Сараматские горы. Но я еще тогда несколько раз наблюдал за ними. Мне кажется, что вершины их — не что иное, как вулканические образования. Геологи Зимбамве тоже так считают.

— Почему?

— К западу от Сараматских гор виднеется целая гряда холмов явно вулканического образования. Видимо, когда зев основного вулкана закрылся, газы, ища выход, взбугрили землю и просочились далеко в стороне. Но напор газов был уже не настолько силен, чтобы выкинуть землю и камни вместе с лавой. Снега на этих холмах нет — видимо, газы из них идут еще до сих пор, тогда как все вершины Сарамат сплошь в белых шапках.

— Гурьян, а что ты думаешь про озеро Сатлэ?

— В прошлом году мы много расспрашивали про Сатлэ у племени, что живет в предгорьях Абуламу. Но никто не смог открыть нам тайну Сатлэ, а многие боятся даже произносить название озера. Сатлэ лежит глубоко в Сараматских горах. В народе ходит молва, что даже самый отчаянный смельчак, поднявшийся к озеру Сатлэ, не сможет спуститься обратно. Его даже называют озером смерти, и уже давным-давно никто не наберется храбрости отправиться к нему на охоту.

— Выходит, Каро обманывает?

— Наш радист?

— Он все старается убедить, что при соответствующей осторожности Сатлэ для людей нисколько не опасно. И многие члены экспедиции верят ему.

— Каро — смелый негр и хороший геолог, Сережа. Родные его живут как раз у хребта Абуламу. К тому же, Каро спит и видит клады Сараматских гор, он прямо бредит ими. По его словам, его дед знает тропу, которая ведет через джунгли к Сараматским горам. Только Каро все еще побаивается своего деда — ведь он ушел из своего племени в город Зликэ тайком. И прошло с тех пор довольно-таки много времени.

— Это я слышал…

Гурьян расстелил на столе широкий лист ватмана и повернулся к другу. Сергей подошел к нему.

— Уже готово? Где же мы теперь проплываем?

— Примерно вот здесь, — ответил Гурьян, ткнув карандашом в один из кружочков на извилистой линии, обозначающей реку. Потом его карандаш скользнул вниз по течению. — Тут предгорья Абуламу. А это — сам хребет. Высадиться же нам придется вот здесь. Пробираться дальше будем пешком через джунгли.

Сергей заметил густую сеть линий на краю карты.

— Ага, цель нашего похода — горы, значит, вот эти. И прямо за ними — Атлантический океан…

— Эх, насколько короче был бы туда путь по океану! — с досадой махнул рукой Гурьян. — Но мешает бурное течение Вольстаф. В старину столько кораблей нашло здесь гибель, напоровшись на рифы! Вот и пролегли все морские пути как можно дальше от страшного течения и рифов…

Сергей, оторвавшись от карты, взглянул на небольшой фотопортрет, стоящий на краю стола. Девушка с короной светлых волос вокруг лица смотрит на парней задумчиво и даже чуточку печально. Так и кажется, что вот-вот разомкнет она свои полные губы и скажет задумчиво и нежно: «Какие вы ни пишите мне утешительные и бодрые письма, я все равно всегда волнуюсь за вас…» Но молчит девушка, молчат и парни, поглядывая на нее. Они все знают о невестах друг друга — разве можно скрыть такое от земляка, с которым кочуешь по бесконечным дебрям Африки в далекой дали от милой Родины!..