Третье правило возврата - страница 2

 - Что за непростой следователь? - делаю вид, что мне интересно, хотя на самом деле меня больше заботит тот факт, что наряжают меня не в обычную больничную робу: это платье, туго облегающее грудь и волнами расходящееся книзу, больше походит на дорожное. И я начинаю втайне опасаться, что из лечебницы меня могут сопроводить в департамент слуг правопорядка уже без согласия. И только наивная Дайна не подозревает о том, что может в скором времени произойти.

 - Очень симпатичный мужчина, - на миг в зеркале отражается мечтательное выражение лица моей провожатой, и я дергаюсь оттого, как она случайно зажимает волосы. Дайна тут же извиняется, гладя меня по голове, и продолжает свое занятие с присущей ей деловитостью и отсутствием лишних движений. - Наверное, наконец-то они поняли, что к такой красавице, как ты, посылать нужно никак не меньший идеал, - ну да, мрачно думаю я, мужчина точно не из простых, раз моя ненаглядная подруга - а я действительно считаю ее таковой, пусть Дайна и строго соблюдает свои обязанности, но, тем не менее, ее милые сердцу шалости заставляют относиться к ней не так, как к остальным - тает от одной мысли о нем даже в моем присутствии, пусть и находится, по моим меркам, уже в преклонном возрасте.

 Вскоре прическа оказывается готовой, и Дайна даже сбрызгивает меня небольшим количеством духов в своей подсобке, пока никто не видит. Я удивленно поднимаю брови - откуда здесь могла взяться стеклянная склянка, да еще со спиртосодержащим раствором? - но женщина только махает рукой: мол, не забивай голову глупостями, ты сегодня принцесса, и я хочу, чтобы ты и выглядела соответствующе. Я прекращаю всякие попытки с ней поспорить, но все равно оставшуюся до комнаты свиданий дорогу шучу над женщиной в своей обычной саркастичной манере. Дайна привыкла, она даже по-своему радуется, когда во мне просыпается хоть что-нибудь, отличное от апатии. Тогда она говорит, что я начинаю жить заново, а скоро и волосы обретут свой привычный цвет, а не то, что сейчас: грязно-черное месиво, которое она всячески старается убрать... Ох, Дайна, мне бы твою надежду. Но моя умерла. Умерла вместе с той маленькой девочкой с кудряшками...

 Очередная порция черного юмора прерывается у самой двери, за которой должен располагаться ожидающий меня посетитель. Я с мрачной улыбкой захожу внутрь и, оборачиваясь, чтобы закрыть дверь и помахать Дайне рукой, успеваю заметить темную фигуру у небольшого окна, разглядывающую крытый навесом и огороженный проволокой дворик для прогулок. Что, господин офицер, не ожидали, что лечебницей эта тюрьма называется просто потому, что здесь врачи вместо надсмотрщиков? Я ухмыляюсь собственным мыслям ровно до того момента, пока не оборачиваюсь, продолжая держаться за отрезавшую нас от внешнего мира дверь. Улыбка пропадает с лица. Огромным усилием воли я заставляю губы не дрожать, а глаза даже не думать о том, чтобы подарить миру новые слезы. Я - мертвая. Меня уже не спасти...

 Воспоминания проносятся перед глазами с чудовищной скоростью.

 "Вы так сильно поранились, как же вас угораздило?" - "Пустяки, я всего лишь страж правопорядка, леди. Леди, а как вас зовут?" - "Виола..." - "Виола...Фиалка? Или все-таки анютины глазки?" - "А вы точно всего лишь страж?.."

 "Ви, я тебя люблю...ты станешь моей женой?.."

 Пять лет счастья, а потом один канувший в лету вечер, после которого я его ни разу не видела. Поэтому и бумаги на развод подписала сразу же, как получила, еще находясь в тюрьме. Несмотря на то, что по ночам долго еще вспоминалось ощущение его шершавой кожи под руками и вьющихся темных волос. И тот последний полурык-полустон, который он не мог сдержать, когда мы одновременно достигали пика наслаждения... Что ж, блюстителю порядка жена-преступница не положена.

 Складка между бровями - хмурится, значит, задумался о чем-то. Руки сжимаются в кулаки, и, заметив мою реакцию, он спешно прячет их за спиной. Смешной...думает, что я на это как-нибудь отреагирую? И правда, смешной...я-то давно уже мертва. Принимаю спокойный вид, сосредотачивая все свое внимание на темноволосом мужчине с карими глазами, облаченном в черную форму стража закона. Красивый мужчина, Дайна оказалась права. Твой ход, милый.