Третий долг - страница 38

Прокалывая ее кожу, я нажал на шток.

Слезы наполнили ее глаза, сверкая, как черные звезды. Она поморщилась, когда холодная жидкость бежала из шприца в ее плоть.

Потребовалась секунда, чтобы опустошить его. В момент, когда ничего не осталось, я вытащил иглу и бросил на поднос из нержавеющей стали рядом со столом.

Небольшая капля крови появилась на месте укола.

Достав салфетку из коробки, которая стояла на серванте, я протянул ее Ниле.

Взяв ее не торопясь, она грустно спросила:

— Что это? Что ты мне ввел?

Я провел рукой по волосам.

— Можешь назвать это страховкой.

Нила нахмурилась.

— Страховкой от чего?

— Против любых твоих планов.

Мой нрав закипал, когда я вспоминал ее записку отцу и брату. Она пришла к тому же выводу, что и мой отец, или все еще слепо верила, что я к ней что-то чувствую? Глупая девчонка.

— У меня нет планов. Я не понимаю. — Она свесила ноги со стола, потирая руку.

Я подошел ближе, прижимая обе руки к ее щекам. Она уклонилась, но я скользнул пальцами ей на затылок, запуская их в толстые пряди волос.

Прикосновение не должно было быть нежным и ласковым. Оно должно было показать ей у кого власть, и в этот гребаный раз она должна запомнить.

— Это страховка, чтобы убедиться, что финальный долг будет погашен.

Краска сошла с ее щек.

— Что ты имеешь в виду?

Я дернул головой.

— Да ладно тебе. Не продолжай играть со мной, когда уже проиграла. — Проведя большим пальцем по ее нижней губе, я прошептал: — Ты была умна, признаю. Но недостаточно. Ты никак не сможешь помешать нашим планам.

Нила ахнула, свет покидал ее глаза.

Она наконец поняла.

— Как ты мог? Как ты мог быть таким... бессердечным?

Потянув ее за прядь, я поцеловал ее в подбородок.

— Это ты спасла меня от глупых чувств. В день твоего ухода я думал, что моя жизнь кончена. Но затем нашел новый путь — гораздо лучше — и больше не позволю тебе играть со мной. — Прижавшись в нежном поцелуе к ее горлу, я почувствовал ее ускоренный пульс под своими губами. — Больше никаких планов и игр. Это было противозачаточное, Нила. Теперь ты понимаешь?

Тишина.

Ее сердцебиение взорвалось, кровь хлынула потоком, нагревая ее тонкую кожу под моими угрожающими пальцами.

— Я забрал то, что ты надеялась украсть у меня, мисс Уивер. Не будет никаких детей. Никаких полукровок. Никакого спасения. Я победил. 

Нила

— Мисс Уивер, так приятно видеть вас.

Мое внимание привлек мужчина, одетый в дизайнерские джинсы и бежевую приталенную рубашку. Его волосы были тщательно уложены, а веки голубых глаз покрыты тенями. Стройный и красивый, он явно был геем и идеально подходил для роли сплетника.

— Не будет никаких детей. Никаких полукровок. Никакого спасения. Я победил.

Я смотрела безучастно, неспособная сделать что-нибудь, но слышала эхо голоса Джетро в моей голове:

— Я победил. Я победил. Я победил.

Слезы жгли мои глаза в сотый раз с тех пор, как я вернулась в «Хоуксбридж». Как он мог сказать это? Он проиграл. Мы оба проиграли. Каким-то образом Кат превратил Джетро в свою собачку, и связь, которую мы разделяли, смыло от отчаяния.

Что если я была беременна? Могла ли вакцина повредить ребенку?

Как Джетро мог сделать что-то столь ужасное?

Я ненавижу это место.

Я чертовски сильно ненавижу это место.

Я всегда буду ненавидеть это место.

Как я могла вернуться с такими глупыми планами? Как я могла подумать, что могу спасти Джетро и убить Ката? Что за идиотка!

Джетро даже не хочет спастись.

Не после того, что они сделали с ним.

— Мисс Уивер? С вами все в порядке?

Я покачала головой, смахивая слезы и прилагая все усилия, чтобы сосредоточиться.

Помощница гея-репортера улыбнулась, коснувшись подбородка фиолетовой ручкой с пушистым колпачком.

— Можем мы предложить вам стакан воды или что-то в этом роде?

— Она в порядке, — пробормотал Джетро своим фирменным мягким голосом. Я забыла, каким спокойным и педантичным он был. Забыла, как жестко он держался, каким был сдержанным, а в сущности — холодным.

Я выстрелила в него взглядом полным яда.

— Вообще-то я не отказалась бы от стакана воды.

Джетро поджал губы, когда светловолосая женщина, которая выглядела, как вкусный кекс, в своем бледно-розовом платье в рюшах, подскочила со стула.