Третий фронт. Секретная дипломатия Второй мировой войны - страница 50

Именно в этой суперсовременной и аристократической гостинице утром 6 мая 1975 года была созвана пресс-конференция, связанная с предстоявшим 30-летием со дня окончания Второй мировой войны. Но эта связь носила, мягко выражаясь, своеобразный характер, ибо именно годовщину освобождения Европы от гитлеризма организаторы пресс-конференции решили использовать для выступлений в защиту тогда еще живого Рудольфа Гесса, одного из главных военных преступников, бывшего «заместителя фюрера».

Вместе с несколькими коллегами я вошел в устланный мягкими коврами вестибюль «Бристоля», и знакомый портье предупредительно сказал: «Наверное, на пресс-конференцию? Будьте любезны, спуститесь по лестнице, затем направо». Мы быстро нашли зал, в котором должна была состояться пресс-конференция «Комитета в пользу освобождения Гесса». Зал был не полон: за длинными столами для прессы сидели 5–6 человек, зато в глубине стояли три ряда стульев для приглашенных членов комитета. Не надо было быть большим физиономистом, чтобы определить, кто эти господа приглашенные, — казалось, что здесь собрались все «герои» антифашистских карикатур Бориса Ефимова и Кукрыниксов.

Не хватало только повязок со свастиками и петличек со знаками СС…

Каждый из нас получил подробную документацию по «делу Гесса», а через несколько минут последовали устные комментарии. Их дали двое: седой господин и господин помоложе. Первый оказался бывшим министром юстиции ФРГ д-ром Эвальдом Бухером, второй — сыном Рудольфа Гесса Вольфом-Рюдигером.

Сначала слово взял Бухер. Он сообщил собравшимся, что комитет, созданный несколько лет назад, насчитывает около двух тысяч членов. Его ранее возглавлял отставной генерал Заксенхаймер, а теперь эти обязанности принял на себя он, Бухер. Комитет занимается в первую очередь сбором подписей во всем мире за освобождение Гесса; уже собрано около 200 тысяч подписей. Цель комитета — «проявление гуманности» к Гессу, причем это должно быть сделано именно в день годовщины окончания войны. После Бухера выступил Гесс-младший. Затем начались вопросы и ответы. Приведу записи из моего блокнота:

— Признал ли себя Гесс виновным?

— Нет. Нюрнбергский приговор оспаривается даже немецкими юристами, поэтому у Гесса нет оснований признавать себя виновным.

— Считает ли Гесс, что совершал преступления?

— В тюрьме Шпандау ему запрещено выступать с политическими заявлениями. Лишь когда его освободят, он сможет что-либо сказать…

— В каком состоянии находится Гесс?

— Он в хорошем состоянии. Я был у него недавно.

— Что подумает ваш отец, если его помилуют 8 мая 1975 года?

— Он считает, что термин «помилование» подразумевает признание приговора. Поэтому я сомневаюсь, что он примет помилование.

— Что же тогда будет?

— Он добровольно останется в тюрьме.

— А как вы сами относитесь к Нюрнбергскому трибуналу?

— Мы этим не занимаемся, так как это спорный вопрос. Наша задача — соблюдение гуманности.

— Не думаете ли вы, что освобождение Гесса будет использовано неонацистскими партиями?

— Мы люди беспартийные и заботимся лишь о принципах человечности…

И после этой конференции мне пришлось встречать печальные плоды деятельности сих «защитников гуманности». Так, 9 мая 1975 года весь Бонн был обклеен черными плакатами с изображением тюремной решетки и призывом освободить «заместителя фюрера». То и дело в Бонне, Лондоне или Нью-Йорке подавали голос «комитеты», требовавшие освободить Гесса, объявляя его «невинной жертвой» и «борцом за мир». Я сам однажды получил открытку, в которой «организация помощи Рудольфу Гессу» решила пригласить выступить за освобождение Гесса… советский журнал «Новое время», «Рудольф Гесс хотел кончить войну — неужели он должен за это умереть в Шпандау?» — риторически спрашивали авторы обращения. В мае 1978 года они вновь обклеили боннские дома своими плакатами. В начале 1979 года за Гесса вступился даже бывший американский комендант тюрьмы Шпандау!

Однако камуфляж — далеко не главная задача «защитников» покойного Гесса. Иные настроения проглядывают в течение послевоенных лет в бесчисленных документах, речах и действиях ультраправых группировок, возникающих, исчезающих и вновь появляющихся в Германии. И Рудольф Гесс имел к этой главной задаче непосредственное отношение как единственный тогда еще оставшийся в живых «руководящий деятель» Третьего рейха.