Третий Вариант - страница 9

  Он еще раз покачал головой. Видно было, что эти воспоминания ему были неприятны.

  - А вот, что касается сумы, так это, в полную меру, о нас. Однако, вот, что я тебе скажу, малыш, - по-отечески взглянул он на Андрея, - Сдается мне, что ты сюда и прибыл, чтобы у нас появилась возможность все это исправить. Только времени у нас с тобой не так много, как ты полагаешь. Эти урки из подворотни, совсем не то, что ты думаешь. Больше, тебе сюда ходить нельзя.

  Внезапно голос его стал строгим и в нем послышались металлические нотки,

  Запомни, нельзя. Считай, что это приказ, а приказы не обсуждаются. Далее, завтра же отдай эти бутылки Дерману, и проследи, чтобы их распили, при этом, сам не пей. Ты уже понял, что на тебя они действуют не так, как на других. Запомни, бутылки, в любом случае, необходимо выбросить. По ним они вас могут найти.

  Тогда, на кой черт все это было нужно? - вспыхнул Андрей. - Сдается, ты мне еще не ответил на вопросы, которые я задал тебе в своем письме. А без ответов на эти вопросы, я ничем не смогу тебе и себе помочь. Если тебя устраивает твоя сегодняшняя жизнь, то меня, ни в коем разе. Вот так.

  Андрей-два, на секунду оторвал взгляд от дороги и по-отечески улыбнулся,

  Узнаю себя в молодости: горяч и самолюбив, а главное, подавай тебе все и немедленно. Как Остап Бендер: " Мне нужно пятьсот тысяч сразу, а не частями".

  Он немного помолчал, предаваясь, наверное, своим воспоминаниям, потом продолжил,

  Вообще-то, так это не делается. Только усердие и настойчивость приводит к цели, но у нас нет другого выхода. Да и времени больше нет, совсем нет, - проговорил он, тревожно глядя в зеркало заднего вида. Там освещая темную дорогу фарами, двигалась, быстро настигая их, автомашина.

  Давай сюда свою руку, - с этими словами, он протянул Андрею правую ладонь. Андрей после секундного колебания вложил в нее свою левую. - Теперь закрой глаза и расслабься.

  Андрей послушно закрыл глаза и постарался ни о чем не думать, и тут у него в мозгу, как будто, взорвалась бомба. Это, еще не прожитые годы жизни хлынули в его память: страхи, боли, страдания, радости, победы, потери и поражения, и факты, факты, факты. Гигантская информация, полученная, за двадцать пять лет жизни, разом ворвалась в его мозг, вызвав такую физическую боль, что он закричал и проснулся. За окном светило солнце (ну а что вы хотите?) - в Петербурге летом солнце светит, считай, что круглые сутки. Самое интересное, что голова его, в самом деле, раскалывалась.

  Хрен его знает, что, снится, - проговорил Андрей, заходя в ванную и подставляя голову под холодную струю из крана.

  Одно он понял точно: эту дрянь пить, на самом деле, не стоит. Неизвестно, что там в нее этот черт добавил. Если после стакана этого пойла у него пошли такие сдвиги, то после двух бутылок, можно, пожалуй, и свихнуться, напрочь. Чтобы как-то унять головную боль, Андрей достал из холодильника треугольный бумажный пакет кефира и жадно допил его содержимое. Надо сказать, что Сидоров был активным противником опохмелки. Ни пива, ни, тем более, водки, наутро, после пьянки, он себе не позволял, считая, что это верный шаг к алкоголизму. А так, кефирчиком, почему бы и нет? Хотя, вчерашнюю выпивку, пьянкой назвать было нельзя.

  "Все дело в том, что пили эту дрянь", - еще раз подумал Андрей, мельком взглянув на бутылки, стоявшие в холодильнике.

   Кефир ли ему помог, или холодная вода, неизвестно, но только боль в голове стихла, и жизнь снова стала казаться ему прекрасной, в общем-то, штукой. А как могло быть иначе, когда ему было двадцать пять лет от роду? Когда человеку и быть счастливым, как не в молодости? Он посмотрел в окно. Там за окном вовсю светило солнце, зеленела трава на лужайке, через дорогу, звонко чирикали воробьи, словом, жизнь била ключом. Никакого желания, сидеть в этот день дома, у него не было. Он уже обдумывал, куда бы ему отправиться, когда зазвонил телефон. Подняв трубку, он услышал радостный Сашкин голос,

  Здорово, пьяница - орал он в трубку, - Послушай, Андрей, я начинаю за тебя волноваться. Это же надо до такого дойти, чтобы променять три бутылки, пусть и хорошего коньяка на общество молодых сексапильных девчонок. Мне кажется, именно так люди и становятся алкоголиками.