Третья дама - страница 3

Вытянув шею в том направлении, он разглядел теперь не только туфли, но и сами ноги — ноги в тёмных чулках. Красивые, длинные, стройные, без какого бы то ни было намёка на дряблость. Эти красивые ноги заметно отличались от типично японских женских ножек, и тем не менее Дайго почему-то почувствовал, что перед ним сидит японка. К этому ощущению его отчасти подтолкнула и рука, которую он заметил на подлокотнике кресла. Рукав тёмной блузы украшал красный выпуклый орнамент, выполненный в соответствии с чисто японским чувством вкуса.

Разумеется, не было ничего удивительного в том, чтобы встретить другого японца в Париже или его окрестностях, но Дайго, движимый лёгким любопытством, поёрзал в кресле. Теперь ему стали видны её длинные прямые волосы кофейного оттенка и краешек бледного лба.

В это мгновение снова сверкнула молния, и череда громовых раскатов прогремела где-то совсем рядом. На этот раз женский вздох прозвучал ещё более отчётливо. Дайго принял прежнюю позу и улыбнулся про себя. Поначалу женское присутствие вызвало у него удивление и огорчение, но теперь он почувствовал, что перед ним всего лишь мирная, робкая женщина, которая боится грозы. Тогда же он заметил на скатерти рядом с чашкой кофе книжицу в бумажной обложке с японским названием.

Первой мыслью было сказать ей несколько утешительных слов по-японски, но он тут же передумал и осторожно спросил:

— Vous etes Japonais?[1]

После мимолётного колебания хрипловатый женский голос ответил:

— О-о… Так вы тоже японец?

— Да, японец, — сказал Дайго, выдавив из себя смешок. Его французский был далёк от совершенства и явно выдавал в нём японца. — Прошу прощения, — продолжал он. — Войдя сюда, я не знал, что вы здесь. А вы что же, были здесь всё это время?

Даже теперь, задавая этот вопрос, Дайго по-прежнему не видел лица женщины, и он вдруг ощутил непреодолимое желание встретиться с ней глаза в глаза. Он собирался сказать ей всего пару вежливых слов, но её присутствие почему-то так разволновало его, что он впал в смущение.

На вопрос Дайго не последовало ответа, но он уловил его утвердительность.

— Вы уже ужинали? — спросил он.

— Да.

— Вы путешествуете одна?

Женщина не ответила, но и не отрицала факта.

— Здешний ресторан славится своими улитками и цыплятами. Особенно им удаётся куриное филе в винном рассоле. — Цыплёнок в красном вине и впрямь слыл классикой бургундской кухни, и в ресторане «Шанталь» гордились своим меню.

— А мне понравился окорок, — ответила женщина.

— О да, его здесь умеют готовить и подают так красиво. И потом эти сыры…

Дайго припомнился его собственный сегодняшний ужин. После закусок принесли сыры — огромный выбор. Были здесь и мягкие сыры, такие, как «Камамбер», и твёрдые, из породы козьих, с чёрной плёнкой из плесени, и какой-то оранжевый сыр под названием «rivalo». В общей сложности больше десяти видов сыров, и, хотя Дайго уже давно почувствовал насыщение, они выглядели так аппетитно и заманчиво, что он не мог не попробовать сразу несколько сортов. Разделавшись с сырами, он смог ещё только угоститься кусочком яблочного пирога, поданного на десерт.

— Говорят, о качестве кухни и о стиле французского ресторана в целом можно составить суждение по сырам, которые там подаются. — Голос женщины заметно понежнел, когда она произнесла эти слова.

Теперь, когда разговор коснулся еды, атмосфера в гостиной сделалась гораздо более доверительной. Было ясно, что эта женщина здесь одна и, кроме них, в гостиной больше никого нет. Дайго поймал себя на том, что старается задерживать дыхание. Всем телом подавшись вперёд, он сказал:

— Признаться, вы застали меня врасплох. Я даже не догадывался о вашем присутствии — так тихо вы сидели.

— Я не заметила, как вы вошли. Увлеклась чтением. А вы, должно быть, всё это время старались сидеть тихо. — На этот раз в её хрипловатом голосе прозвучали дразнящие нотки.

— Нет, особенно я не старался. Просто был поглощён мыслями, — не без самодовольства проговорил он. Женщина не ответила, и он продолжал: — Я пытался вспомнить, где слышал это название — «Шато Шанталь». А вы не поможете?