Третья книжка праздных мыслей праздного человека - страница 58

Вы знаете, нынешняя прислуга требует, чтобы один день в неделю она могла пользоваться хозяйской гостиной с роялем и приглашать к себе на вечеринку кого ей угодно. Положим, лично мне такая еще не попадалась; но разговоров о ней я слышала много, да и в юмористических листках читала… Но вернемся к Эмме. Отправилась она в рекомендательную контору откуда ее послали к одной даме в Клептон.

— А вы можете рано вставать? — спрашивает ее нанимательница. — Я люблю, чтобы прислуга всегда вставала вовремя и с веселым лицом приступала к своей работе.

— Я могу вставать, когда мне прикажут, а кислиться вообще не в моем характере, — отвечает Эмма.

— Очень важно вставать пораньше, — продолжает нанимательница. — Это придает бодрости. Мой муж и младшие дети всегда завтракают в половине восьмого, а я и моя старшая дочь завтракаем в постели в восемь часов.

— Слушаю, сударыня, — говорит Эмма. — Этот порядок нетрудно запомнить.

— И, пожалуйста, чтобы не было никаких неудовольствий и рассуждений, когда вас позовут в то время, когда вы этого не ожидаете.

— Хорошо, сударыня, но лишь бы с меня потом не взыскивали, если я не успела вовремя сделать дело, от которого меня оторвали, может быть, из-за пустяков.

— А! Вы все-таки рассуждаете? — резко выговорила нанимательница. — Этого-то я и не терплю. Прислуга никогда ни в каких случаях не должна рассуждать, она обязана только беспрекословно исполнять то, что ей прикажут… Ну, может быть, я вас отучу от этой нехорошей привычки; Теперь мне хотелось бы знать, как вы относитесь к детям. Любите ли вы детей? Многие их терпеть не могут.

— Моя любовь к детям зависит от них самих, сударыня, — отвечает Эмма. — Я видала детей, которые так милы, что все сердце захватывают, но видала и таких, которые могут отравить всю жизнь.

— Ах, таких детей нет и быть не может! — возражает нанимательница; поджимая губы. — Все дети — настоящее ангельчики. В них нет никакого зла, они безгрешны и чисты. Я люблю только такую прислугу, которая постоянно ласкова и заботлива ко всем детям.

— А сколько у вас детей, сударыня?

— Четверо. Но вам придется иметь дело главным образом только с двумя младшими. Разумеется, прежде всего от вас требуется, чтобы вы подавали детям добрые примеры. Это так важно… Вы, конечно, христианка?

— Да, сударыня.

— Я отпускаю прислугу два раза в месяц по воскресным вечерам, но люблю, чтобы она посещала церковь.

— В ее свободные вечера или в другие? — спросила Эмма.

— Ну конечно, в свободные. Куда же прислуге еще ходить, как не в церковь?

— У меня, например, есть родные, которых я желала бы навещать, — заявила Эмма.

— Религию надо ставить выше родственных привязанностей, — поучительно заметила нанимательница. — Я ни за что не стала бы держать у себя в доме прислугу, предпочитающую шляться по гостям, вместо того чтобы ходить в церковь… Кстати, вы девушка и у вас нет жениха?

— Да, я девушка и никаких женихов у меня нет, — ответила Эмма.

— Это хорошо, — подхватила нанимательница. — Терпеть не могу девушек, имеющих женихов, настоящих или только так называемых. Это отвлекает от дела. Потом, если мы с вами сойдемся в остальных условиях, то предупреждаю, чтобы вы одевались всегда как можно скромнее… Собственно говоря, я нахожу, что жакет и шляпа, которые сейчас на вас надеты, выглядят слишком нарядными.

— Это единственное, что у меня сохранилось, и если вам угодно, чтобы я приобрела что-нибудь еще скромнее, то мне, в случае, если вы пожелаете меня взять, придется просить у вас жалованье за месяц вперед, — отрезала Эмма.

Она сразу поняла, что ей у этой особы не жить, но хотела дать нанимательнице высказаться до конца. Кончилось, разумеется, тем, что нанимательница, испугавшись необходимости дать вперед денег, поспешила объявить Эмме, что находит ее слишком ненадежной, чтобы доверить ей своих маленьких детей, и они расстались… Ну, скажите на милость, можно ли жить у такой требовательной особы? — заключила миссис Уилкинс.

— По-моему, тоже нет, — согласился я. — Однако живут и у таких. Интересно бы только узнать, какого именно сорта прислуга уживается у таких господ.