Тревога - страница 8

— Все, Алексей Павлович, — было ему ответом, — чем больше, тем лучше. Где родился, где работал, чем увлекался. Какие предпочтения в кино или музыке. Любой из этих фактов может оказаться зацепкой. Ну и конечно, какие у него проблемы со здоровьем.

Последнюю фразу Инна произнесла со вздохом.

Последующая беседа Алексея с инфоргом Инной заняла не меньше получаса. На которые Крянев забыл и про неоконченный урок (с которого школота разбежалась, едва услышав трели звонка, даром, что звучавшие-де для учителя), и про перемену, и про следующие занятия. А по окончании не выдержал и спросил:

— Могу я еще чем-то помочь?

— Можете! — последовал незамедлительный ответ. — Хотя бы орки на печать вывести и помочь распространить.

— О-орки? — не понял Алексей, вспомнив орков из фэнтезийных компьютерных игр. Звероподобных здоровяков с зеленой кожей и не помещающимися во рту зубами.

Еще таким словом именовались злобные уроды из фильмов Питера Джексона. Но это не делало фразу инфорга понятнее.

— Ах, простите! — поспешно молвила Инна. — Забываю, что каждый человек и не обязан знать наш сленг только потому, что мы его знаем. Орки… это я об ориентировках говорю. Видите ли, когда много приходится действовать… и действовать быстро, приходится экономить время, в том числе на разговоры. Сокращая длинные слова.

— Понятно, — сказал Крянев, — то есть…

— Мне нужно фото вашего дяди, — пояснила его собеседница, — желательно поновее. И кое-какие приметы… в текстовом описании. Кратко, одной фразой. Я сформирую из этого ориентировку. Если пришлю вам на электронную почту, сможете распечатать? А расклеить… хотя бы часть?

— Пожалуй, — отвечал Алексей, хоть и ноткой неуверенности в голосе, — смогу.

Понимал, что придется отпрашиваться у директора — что было особенно неудобно после того, как он уже один урок сегодня пропустил. Но что делать? Остаться, вопреки тезису этой Инны в серой толпе «равнодушных»? А есть ли смысл тогда в его работе? И в чем бы то ни было, если он родного человека не может спасти?

Хотя бы помочь в спасении. Хотя бы попытаться.

Макет ориентировки пришел на почту Крянева минут через пять после того, как он сам отправил Инне фотографию дяди Миши. Простая листовка, где на белом фоне размещалась вышеназванная фотка, ФИО (Рощин Михаил Лукич), указан его примерный рост (метр семьдесят), телосложение (худощавое) и возраст (восемьдесят четыре года). Тут же приведен номер, с которого звонила Инна, и телефон экстренных служб, адреса паблика Вконтакте и официального сайта отряда «Тревога», и конечно призыв: «Помогите найти человека!» И все это — в жирной красной, как граница СССР на старых картах, рамке. Так, чтоб заметнее было.

Алексей поймал себя на мысли, что вроде видел где-то подобные листовки. Но если и примечал, то на ходу, не приглядываясь и значения не придавая. Чего придавать-то, коль лично тебя это не касается? И не факт, что коснется.

Когда макет был получен, встал вопрос с распечатыванием. И тут на родную школу рассчитывать уже не приходилось. С каким бы пониманием та же директриса не отнеслась к беде Алексея, а переводить казенную бумагу для личных целей точно бы не позволила. Пришлось обратиться в типографию, расположенную в паре кварталов от школы. Со вздохом готовясь отщипнуть на такое дело кусочек от своей и без того не исполинской зарплаты.

У типографии обыкновенно толклись школяры и студенты близлежащего колледжа — рефераты распечатывать. Особенно много таких появлялось ближе к лету. Однако в этот день Кряневу повезло: с рефератами перед ним пришли всего двое. И много времени их заказы не отняли.

Когда же, наконец, Алексей вышел из типографии, неся в руках толстую стопку свежих, только что отпечатанных (и еще хранивших тепло натруженного принтера) листовок, его уже ждали. Два пацана и девчонка лет четырнадцати, с рюкзаками, самокатами, а у одного велосипед.

Тоже изъявили желание поучаствовать в расклейке «орков». О том, что таковые найдутся — не оставят Крянева в одиночестве — накануне сообщила Инна. Алексей же в ответ назвал адрес типографии, куда им следовало подойти.