Три дня без Веры - страница 5

— Не может быть. Вера…

— Может. Чтобы помочь человеку освободиться от наркотической зависимости, врачи иногда прибегают к помощи восточной медицины — я читала об этом в Интернете. Медитация, восточные благовония, музыка и все такое. Но главное — чай. Это успокаивает нервную систему.

— Может, уйдем? — предложила Лиза. — Пока он не вернулся.

— Зачем? — не поняла Вера. — Он же не предлагает нам колоться. Я думаю, он бросил, и ему просто скучно.

— А это не опасно? — спросила Лиза.

— Опасно? Почему? Выпьем чаю и пойдем. По-моему, он симпатичный.

— Мне тоже кажется, — Лиза немного успокоилась. — В смысле как человек.

— И только в этом смысле, — сказала Вера и улыбнулась. — Смотри, — она погрозила ей пальцем.

Но Лиза сказала правду: с ним было интересно, но влюбиться в Алекса она бы не могла. Это казалось странным, потому что именно сейчас Лиза так хотела влюбиться.

Алекс скоро вернулся. у кинотеатра они свернули налево. Огни казино, белая церковь, темнота и они — ночью, одни, на улице — все это было странно. Странно и удивительно. Алекс рассказывал про инь и янь.

— Это сад Эрмитаж, — прокомментировал он. — Вы тут были?

— Я была тут в театре, — сказала Лиза, — с папой.

Все трое вошли в полуподвальное помещение, прошли мимо охранника и оказались в узком коридоре. Они сняли верхнюю одежду и обувь. Навстречу вышла босая женщина и спросила, заказано ли у них место, но увидела Алекса и поняла, что девочки с ним.

— Проходите.

Тут было мало света и пахло благовониями. На стенах висели красные китайские фонари, а у входа была стойка, но на полках вместо бутылок стояли банки с разными сортами чая и ароматическими добавками. Люди сидели на полу вокруг низких столиков, у каждого из которых стоял большой железный термос или горелка. Алекс выбрал место в углу у стеллажа с книгами. Он ушел и через минуту вернулся с термосом и пузатой стеклянной банкой.

— Это — кипяток, — сказал Алекс и поставил термос на пол. — А это чай.

Он открыл банку и дал им понюхать. — Ну как?

— Какой хороший запах, — сказала Вера. — Вкусно.

— Очень, — подтвердила Лиза.

«А зачем ты снял носки?» — хотела спросить она.

Но не решилась.

Алекс принес три чашки, каждая размером не больше наперстка, и такой же маленький чайник. Он взял деревянной лопаткой немного заварки и, положив ее в чайник, залил кипятком.

— Это зеленый чай, — сказал Алекс. — Он называется «Си Ху». Вы когда-нибудь пили китайский чай?

— Нет, — честно сказала Лиза. — Только индийский.

Вера поставила на место книгу, которую взяла с полки, и заметила, что наверху стоят шахматы.

— А зачем шахматы? — спросила она.

— Просто, — пожал плечами Алекс. — Можно пить чай и играть в шахматы. Тут каждый делает то, что ему нравится, — некоторым нравится играть в шахматы.

Тихие голоса и китайская музыка убаюкивали.

Вере казалось, что она никогда не чувствовала себя так уютно. Ей хотелось вечно сидеть вот так, поджав под себя ноги, иногда подливая кипяток в чайник, как это делали другие, и вести неторопливый разговор или просто разглядывать гобелены на стенах.

От крепкого зеленого чая Вера почувствовала бодрость и в то же время успокоилась. Алекс сказал, что рисует картины. И снова завязался разговор — где-то далеко играла музыка, плавно текла неторопливая беседа. Вера слушала его с интересом — кивала в ответ и задавала вопросы. Алекс рассказывал о своих картинах, а девочки хвалили чай, рассказывали о себе и слушали.

— Который час? — наконец спросила Лиза. Алекс посмотрел на часы:

— Без двадцати. В одиннадцать чайная закрывается.

— Тогда пошли?

За это время на улице не стало теплее — скорее наоборот, но после горячего чая и душного помещения, где слишком сильно пахло благовониями, на свежем воздухе было хорошо.

Лиза позвонила родителям, и ей здорово влетело. Но возвращаться домой не хотелось, и они решили пройтись пешком до «Белорусской». Они шли переулками. На улице было темно, и, заметив странную троицу, редкие прохожие на всякий случай переходили на другую сторону.

— Это мой телефон, — сказал Алекс, когда они вошли в метро, и протянул Вере мятый листок.

— А это мой. — Вера взяла у него огрызок карандаша и написала свой номер.