Три дня в Чакраквашино - страница 4

  -- Сейчас я вашего мальчика измерять буду! - заявил он, направляясь к лежащему на кровати Саске.

  -- Да мало ли на свете генинов? - промурлыкал Матроскин.

  -- Немало. Но вот шаринганы не за каждого дают!

   Обмерив Саске, он скрылся, да так стремительно, что никто ничего не успел сказать.

   Ночь со второго на третий день

  -- Это ты во всем виноват! - заявил ПакШарик, глядя на находящегося при смерти Саске.

   Учиха бился, хрипел и потел, по телу его блуждали черные кляксы.

  -- Это еще почему? - лениво поинтересовался Матроскин.

  -- Ну это ты же накачал его чакрой, - взмахнул лапами ПакШарик, - да еще хвастался, мол, вон какую хорошую чакру твой биджу дает, даже ирьенин не нужен!

  -- Но ведь и вправду не нужен!

  -- Нужен!

  -- Ну, это тебе нужен, а мне не нужен, - парировал Матроскин. - Я экономить буду.

   Третий день

  -- Наконец-то наш любимый дядя Саске очнулся! Теперь мы вдвое больше нукенинов заготовим! - с энтузиазмом в голосе провозгласил ПакШарик, подбрасывая к потолку дырявую шапку.

  -- Да погоди ты со своими нукенинами, - прокряхтел Саске, садясь в кровати. - Что это вообще было?

  -- Вот видите, до чего они вашего ребенка довели? - донесся голос Орычкина от входа. - Их надо мне отдать. Для опытов.

   Саске обернулся и побелел от ужаса. У входа, пошатываясь, стояли его родители, убитые Итачи еще лет семь назад. Причем у отца почему-то была густая борода и трубка во рту, словно у Третьего Хокаге, а мама формами могла поспорить с самой Цунаде.

  -- Этого не может быть, - пробормотал Саске, пытаясь отодвинуться.

  -- Может! Ку-ку-ку!! - зловеще хохоча, почтальон Орычкин начал надвигаться, протягивая руку. - Отдавайте мне награду! Отдавай мне свой шаринган!

   Испытывая запредельный ужас, Саске начал отодвигаться, одновременно с этим ощущая, как в его голове что-то сдвигается и меняется, и вместе с этим сдвигается и изменяется мир вокруг... и в следующую секунду он вернулся в реальность.

   В реальности

  -- А ты неплох, глупый младший брат, - заявил восседающий на каменном троне Итачи.

   В огромном подземном зале, выложенном камне, больше не было никого и ничего. Только Итачи на троне и Саске, осознавший реальность, напротив. Теперь Саске помнил, что ему шестнадцать лет, что он учился три года у Орочимару и убил его, и пришел, во главе своей команды, сразиться и убить ненавистного старшего брата. Пришел сюда, в старое убежище клана, чтобы убить Итачи, некогда убившего их родителей и вырезавшего весь клан Учиха. Саске сжал кулак на рукояти меча. Да, он пришел мстить, но попался в иллюзию старшего брата, глупо попался, словно генин -- недоучка, не закончивший Академию!

  -- Зато ты плох! - вскинул голову Саске. - Твое Цукиёми было просто жалким, глупый старший брат! Говорящие животные? Орочимару, разносящий почту?! Этим ты хотел меня напугать?

  -- Я просто пробовал силы, - улыбнулся Итачи, - ну и немного поностальгировал. Тебе хочется ужасов?

  -- Я увижу истину сквозь любую твою иллюзию! - презрительно процедил сквозь зубы Саске.

  -- Хорошо, - ответил Итачи, закидывая ногу на ногу, - сейчас проверим.

   Последнее, что увидел Саске -- это изменяющийся рисунок в глазах брата, проявляющийся в них Мангекё Шаринган.

   Где-то там

   Саске стоял посреди огромного, бесконечного леса. Все вокруг было затянуто непроницаемым туманом, в котором еле виднелись стволы уходящих ввысь деревьев. Тишина вокруг навевала леденящий душу ужас, и Саске вздрогнул, когда тишину прорезал истошный, полный безысходности крик.

  -- Ёжи-и-и-и-и-ик!