Три капли на стакан - страница 8

— Пять минут, Тобиас. И я сделаю тебе свою фирменную мазь от облысения. От такого посула аптекарь побагровел, а его толстый клиент поперхнулся смешком.

— Хорошо, — процедил Толбот и бросил помощнице: — Подмени. Он привел нас в подсобку. От громоздящихся до потолка сундуков и коробок несло такой смесью запахов, что я снова пожалела Эллиота. Аптекарь взял быка за рога, едва прикрыв дверь. Сесть он нам не предложил, хотя я и сама остереглась бы здесь чего-то касаться. Я не брезглива, но кое-какие ингредиенты Толбота заставляли меня передергиваться.

— Так что вам нужно, мистер Эллиот? — неприязненно поинтересовался Толбот.

— Мне нужен черноголовник! — с места в карьер бухнул Эллиот.

— Для моей тетушки. Я поморщилась и отвернулась. Ясно же, что Толбот и так боится с ним связываться, а теперь… Додумать я не успела.

— Вон! — взревел аптекарь так, что пузырьки на полке жалобно звякнули. А потом окрысился на меня: — Ты что, хочешь закрыть мою аптеку? Не бывать этому! Эллиот крепче сжал мой локоть.

— Простите, сэр. Мы уже уходим! И ретировался…

— Оно того стоило? — скептически поинтересовалась я уже в машине.

— Конечно! — без малейших сомнений откликнулся Эллиот, поворачивая ключ в замке зажигания. Выглядел лейтенант и правда довольным.

— И что вы узнали? — недоверчиво спросила я.

— Многое, — бросил лейтенант.

— Из каких бы сомнительных компонентов он не варил свои зелья, магии Толбот тоже не чурается.

— И вы умудрились вот так, сходу, это выяснить? По спине поползли мурашки. Когда-то такими, как Эллиот, меня пугала мама. Но рассказы о возможностях нюхачей давно перешли в область легенд. Ни маме, ни бабушке не доводилось вживую с ними столкнуться. Неужели он правда чует магию?! Тогда я крупно сглупила…

— Да, — коротко ответил он. Мы остановились на перекрестке, пропуская тяжелогруженую подводу.

— Тогда зачем вам я? По-моему, наедине с вами Толбот был бы откровеннее. Или со мной одной, если уж на то пошло. Эллиот криво улыбнулся.

— Мы ведь договорились, мисс Вудс, — все вопросы потом. Куда теперь?

— На Бонд-стрит. Аптека доктора Рейстеда.

— Мисс Вудс, почему вы так нервничаете? — поинтересовался вдруг лейтенант, остановив машину.

— Нервничаю? — удивилась я. Получилось фальшиво. Он глазами указал на мои руки, и только теперь я обнаружила, что безостановочно тереблю шарф.

— Хорошо, — я заставила себя отпустить многострадальную ткань.

— Вы правы. Только разве это что-то меняет? Вы ведь все равно потребуете, чтобы я туда пошла. Я кивнула на респектабельный особняк со скромной вывеской «Аптека». Как будто в городе нет больше аптек! Эллиот не сводил с меня внимательного взгляда.

— Толбота вы не боялись. Я принужденно рассмеялась.

— Поверьте, Рейстеда я тоже не боюсь.

— Тогда в чем дело? Я поняла, что он не отвяжется, и сказала с досадой: — Если Рейстед за последние полгода не изменился, то у вас может оказаться еще один труп.

— Кхм, — лейтенант прочистил горло.

— Он вам угрожал? — Да нет же! Долго объяснять. Идемте, посмотрите сами. И я распахнула дверцу авто, не дожидаясь помощи Эллиота… В аптеке царили тишь, покой и благолепие. Отделанные темным деревом стены, батареи баночек с аккуратными этикетками, сверкающая лаком стойка… Сюда приходили те, кто не хотел связываться с такими, как я. Услышав тихий звон колокольчика, аптекарь поднял голову. Он как раз что-то писал в толстенной книге. Эллиот чуть сильнее сжал мой локоть, но я только на мгновение опустила ресницы. Само собой, он ожидал увидеть еще одного блондина, а макушка доктора отливала медью.

— Доброе утро, доктор Рейстед! — первой поздоровалась я. Он по-прежнему держал докторскую практику. А что, очень удобно — сам назначает лекарство, сам же его и делает. Пациентам тоже нравилось, тем более что импозантный Рейстед виртуозно умел втираться в доверие. Эдакий добрый честный дядюшка, который всегда выслушает и поймет.

— Линни! — доктор широко улыбнулся, продемонстрировав крепкие очень белые зубы, и отложил золотое перо. — Рад тебя видеть, дорогая. Пришла сказать, что передумала? Оценила прелести жизни в семье, а? Лейтенант молчал, с интересом наблюдая за представлением.