Три модели развития России - страница 18
Так поняли манифест и крестьяне, ожидая вольности для себя. Вся дальнейшая история развития русского самодержавия будет вращаться вокруг этой проблемы, ища выходы в наскоро сколоченных конструкциях, в вынужденном обращении к реформам, ибо, оставляя нерешенным этот вопрос, самодержавие обрекало себя на гибель.
Екатерина была шестой императрицей, пришедшей к власти на штыках гвардейцев. О ее легитимности нельзя всерьез говорить не только потому, что она участвовала в заговоре против законного самодержца - своего мужа, но и потому, что уже был законный наследник (ее собственный сын Павел. В лучшем случае она могла претендовать на регентство при малолетнем сыне. Коронация Екатерины с обязательным обрядом помазания была прямым кощунством, на которое спокойно пошла церковь. И тем не менее приходится констатировать, что Екатерина II оказалась самой русской и, пожалуй, самой самодержавной после Петра I императрицей. Она проводила последовательно русскую политику, направленную на укрепление мощи и международного престижа Российской империи. Окруженная фаворитами, основные решения по внутренней и внешней политике она всегда принимала сама, выслушав советы своих любимцев, она побуждала их к действиям в заданном ею направлении.
Одна из первых проблем, вставших перед ней, было отношение к Манифесту о вольности дворянской Петра III. Манифест был с удовлетворением воспринят дворянством; Екатерина не могла выглядеть хуже в его глазах. Вместе с тем освобождение дворян от обязательной воинской или гражданской службы лишало законного и нравственного основания закрепощение крестьян за помещиками. Своей Жалованной грамотой дворянству (1785) ЕкатеринаП попыталась снять это противоречие, придав ему правовое основание. Хорошо усвоив уроки Монтескье, который придавал особое значение аристократии как опоре монархического строя, Екатерина, пользуясь своим неограниченным правом, «даровала» дворянскому сословию ряд дополнительных привилегий. Во-первых, поместья приравнивались к вотчинам и в равной мере становились собственностью помещика (отсюда это новое называние - помещик). Во-вторых, дворянство приобретало корпоративно потомственный статус. Лишить дворянина его звания, состояния и привилегий возможно было только по суду, решение которого должно быть подтверждено государем. Все это порождало новое самосознание дворянства как привилегированного сословия, в котором цари теперь видели «опору трона».
В контексте нашего исследования царствование Екатерины особый интерес представляет еще и потому, что она сама попыталась сформулировать принципы просвещенного самодержавия в своем «Наказе», написанном для собранной ею Уложенной комиссии. Екатерина откровенно признавалась в том, что свой «Наказ» писала под сильным влиянием идей Монтескье. Однако из этого совсем не следует, что он представляет собой простое переложение идей французского мыслителя. Выписывая отдельные положения из Монтескье и др. европейских просветителей, Екатерина подвергала их тексты своеобразной обработке, итогом которой стало обоснование политической доктрины о возможности соединения самодержавия с законностью, свободой и правопорядком. По сути дела «Наказ» [51] представляет собой изложение широкой программы «просвещенного самодержавия», приспособленной к российским условиям самодержавия. Законодательная инициатива императрицы охватывала все сферы общественной жизни, начиная с общих соображений о государственном устройстве и кончая проблемами воспитания.
Прежде всего, Екатерина исходит из утверждения, что «Россия есть Европейская держава» (6). В подтверждение тому она ссылается на авторитет Петра Великого, который, введя европейские нравы и обычаи в российскую среду, нашел такие преимущества, каких и сам не ожидал. Это, по мысли императрицы, свидетельствует о том, что народ русский, восприимчивый к европейской культуре, к ней и принадлежит. Усвоив от Петра I имперскую идею, Екатерина II развивает ее в «Наказе» и всемерно реализует в своей внешней политике. Прекрасно понимая, какую опасность для престола представляет бездействующая армия, она стремилась задействовать ее в любой военной операции, развязанной в Европе, и всегда на благо России.