Три покойных кормильца - страница 5
На обзорную площадку Исаакиевского собора приземлились три голубя. Один толстый, один длинный и один маленький. И сразу превратились в трех мужчин с крылышками.
– В красивом городе мы жили, – заметил Николай, обводя взглядом залитые солнцем зеленые, цинковые и коричневые крыши.
– Я здесь, на верхотуре, один раз был. Еще мальчиком. С папой, – сказал Стас.
А Василий вздохнул:
– А я здесь никогда не был… Ни разу. Все на земле, да под землей. А так… хорошо птичкой-то летать… Кого хочешь обосрать можно, хоть губернатора.
– Хватит болтать! – Николай зачем-то похлопал себя по карманам. – Действовать нужно!.. Вот, допустим, сколько надо денег, чтобы средняя семья была обеспечена лет на… Лет на 50.
– Много… – допустил Стас.
– Один квартирный вопрос чего стоит! – Василий стал считать, шевеля губами и пальцами на обеих руках. – Миллион долларов, наверное.
Николай недоверчиво поглядел на него:
– Миллион долларов – это хорошо, но давайте исходить из того, что у нас есть.
При этих словах Николай вдруг с интересом оглядел фигуру Василия.
– А чё это ты меня разглядываешь?
– А ты у нас самый целенький. Меня в комок слепило, Стаса, небось, уже кот доедает, а ты у нас и не пострадал вовсе. Ну, током шлепнуло. Тело-то можно в институт продать! За тебя, правда, много не дадут, но все равно деньги.
– В какой институт?
– В медицинский! – подтвердил Стас. – Я слышал. Можно продать свое тело еще при жизни. Для студентов! Они потом изучают, что где находится, что где может болеть, что резать надо… Правда, у тебя там и изучать-то нечего.
– Чё?.. Сам ты… Коля, скажи ему, чего он обзывается! – Василий вдруг замер. – Стоп, стоп, стоп, стоп… Так если я, как вы говорите, самый целенький… Может… Так может, я еще в реанимации? А?
– Твоя бухгалтерша сказала, что ты в морге с утра, – сказал Стас.
– Бухгалтерша?!! Да она дура! Дура она! Дура хитрая! Дура она! Дура! Дура! Дура-передура!.. Стас! Ты меня не доводи!.. И вообще… Надо в морг. Мало ли, ошибка какая? Шлепнуло током, да не того, а я живой где-нибудь? А?
– А что ты тут тогда делаешь?! С крылышками?! – вскипел Стас. – «Живой!»
– Ладно… – Николай вздохнул. – Полетели в морг, пусть он успокоится.
– «Успокоится»! – ворчал Стас. – Куда уж покойней…
Мужчины обратились голубями и вспорхнули в направлении районного морга.Мерцающее белым кафелем помещение встретило три души приглушенным светом и гулкой, непостоянной тишиной. Кое-где довольно деловито передвигались женщины в белых халатах и мужчины в прорезиненных комбинезонах, везущие впереди себя всевозможные каталки. Душа Василия довольно долго изучала столики, пока вдруг не сказала потерянно:
– Вот он я…
Василий застыл над собственным телом. Николай и Стас деликатно отошли в сторону и отвернулись. И долго переживали за приятеля, пока за их спинами не раздался заговорческий шепот:
– Мужики, посмотрите, я правильно искусственное дыхание делаю? Что-то не получается.Николай и Стас довольно быстро удалялись от здания морга. Позади едва поспевал Василий:
– Мужики, да что вы ей богу, я просто попробовал. Мало ли! Я вот никогда не доверял этим… всем этим людям в белых халатах. Помните еще анекдот: «Вы куда меня везете? – В морг. – А доктор сказал – в реанимацию! – Фигня, морг ближе…» Ой… Моя идет.
Николай и Стас невольно оглянулись. Василий с улыбкой уставился в конец аллеи. Было на что посмотреть. Молодая высокая женщина в простом темном платье, с пышной гривой темных волос двигалась к зданию на дивно длинных ногах. Мягко очерченные губы, грустные серые глаза под темными линиями бровей, стройный стан, небрежный, усталый полет руки, а походка!
– Врет, такая не может быть его женой, – сказал Стас. – Точно врет.
Николай не ответил. А Василий медленно направился навстречу женщине. И только когда она уже прошла мимо него, Василий тихонько и как-то безнадежно её окликнул:
– Люсь.
Женщина будто вздрогнула, оглянулась на пустую аллею, чуть помедлила и пошла дальше, к крыльцу морга, на ходу извлекая из сумочки носовой платок.
– Люблю, когда она грустная. Когда она не грустная – она бешеная. Всё в квартире вверх дном! Телевизор – вдребезги! Торшер – вдребезги! Посуда…