Три весны - страница 31

Вера сказала, кажется, все как положено, и Алеша облегченно вздохнул, словно самое страшное было уже позади.

А потом так и пошел спектакль: гладко, в меру темпераментно, без накладок. Васька, правда, местами явно пережимал, но это ему прощали, потому что в зале то и дело хватались от смеха за животы. Даже угрюмый Рупь-полтора похохатывал в кулак.

У Алеши спектакль вызвал чувство праздника. Ему было радостно, когда он раскланивался со сцены, когда затем прошел за кулисы и сорвал с лица лихие помещичьи усы.

— Спасибо, Алеша, — легонько положила ему на плечо руку Лариса Федоровна. — Ты бесподобно играл. Если захочешь, будешь артистом.

Подошел Васька и тоже похвалил Алешину игру. А вот и Вера прошуршала тяжелым шелком платья:

— Успех!

Немного погодя Алеша почувствовал неимоверную усталость, и ему захотелось скорее на свежий воздух. Спрыгнув со сцены, он увидел в зале Сему Ротштейна. Конечно, Сема ждал Веру. Сема заулыбался, выпятив нижнюю губу:

— Ты сегодня дал по мозгам! Да и Вера — настоящая Лилиенталь! Великая артистка!

— Может, все-таки Блюменталь? Эх ты! — с горечью сказал Алеша и торопливо зашагал по коридору.

Спектакль понравился всем, о нем заговорила школа. Младшие классы просили, чтобы «Медведя» показали и им, и Лариса Федоровна пообещала. А драмкружковцам сказала:

— В субботу идем в театр.

Директор школы премировал артистов билетами на спектакль, о котором много писалось в газетах. Спектакль шел в драматическом театре. Билеты взяли в партер, о чем ребята и не мечтали.

Вера была в театре без Семы. Сема, конечно, достал бы себе билет, но он или поссорился с Верой и не захотел идти, или чем-нибудь был занят в этот вечер. Последнее время Сема частенько заглядывал в Дом пионеров, где устраивались шахматные турниры.

Лариса Федоровна оторвала Алеше билет, который случайно, а может, и не случайно, привел его на соседнее с Верой место. А по другую сторону от Алеши оказалась Влада, и это сначала огорчило его. Будет тут умничать!

Едва он присел и что-то сказал Вере о пьесе и ее авторе — знаменитом в стране драматурге, как у одной из дверей, у алой бархатной портьеры заметил Костю. Бегая взглядом по рядам, Костя искал кого-то. Конечно, Алешу. Впрочем, тут же Влада, из-за нее он пришел.

Алеша помахал ему рукой. И Костя тоже помахал Алеше и вызвал его в фойе, где люди, лениво переговариваясь, ходили по кругу.

— Сейчас я совершил подвиг! — радостно сказал Костя. — На премьеру не попасть. В кассе нет билетов. С рук был продан, пожалуй, единственный билет. И купил его я. Как?

— Здорово!

— А ты что обо мне думал!

Но по Костиному лицу пробежала тень. Он через распахнутую дверь посмотрел в зрительный зал и проговорил грустно, словно его ничто не радовало здесь, словно он был бесповоротно обречен на одни муки:

— Это еще не здорово! Вот что я скажу тебе, дружище! Я должен с ней помириться. Я обязан…

— Что ж, Костя, бери мой билет. Мне все равно, — упавшим голосом сказал Алеша.

Прозвенел второй звонок, и они расстались. Костино место было тоже в партере и даже ближе к сцене, чем у драмкружковцев. Но Алеша ругал себя: отдал место дружку, а сам иди куда-то. Костя будет сидеть спиной к Вере и толкать ее локтями. Костя никого и ничего не замечал, когда с ним его Влада.

Алеша опустился на свое новое место и огляделся. Справа от него сидела девушка в голубой блузке. Она внимательно читала — строка за строкой — программу спектакля, и черные-черные ее глаза вспыхивали и гасли. И было в этой удивительной игре света что-то южное, знойное.

— Я не могу понять, играет ли Вершинский. Вчера он играл. А сегодня не отмечен в программе ни он, ни его дублер, — вдруг сказала девушка, слегка наклонившись к Алеше.

Алеша слышал об артисте Вершинском, недавно приехавшем в театр откуда-то из Сибири. Но он ничего сейчас не мог ответить девушке. Он лишь неопределенно пожал плечами.

А минуту спустя, преодолев робость, Алеша спросил у нее:

— Не вы продали билет моему дружку?

— Может, и я. А какой он, ваш дружок? Высокий в синей куртке, да?

— Точно. И его зовут Костя.

— А где же он? Понимаю. Он купил билет для вас, — сказала она, разглядывая Алешу.