Три войны России с Украиной - страница 25

стр.

, то Генеральный секретариат в Киеве направлял на следующий же день, 4 (17) декабря, воинственный ответ за подписями главы правительства Винниченко и секретаря по военным делам Петлюры. Текст этого документа, который мы уже приводили здесь во Введении, в числе прочего включал положения о том, что «украинская демократия в лице украинских советов солдатских, рабочих и крестьянских депутатов, организованных в законодательном органе – Центральной раде и в правительстве… вполне удовлетворена как составом этих органов, так и проведением в жизнь ее волеизъявления. Центральной радой не удовлетворены великорусские элементы черносотенного, кадетского и большевистского направления… но генеральный секретариат предоставляет полную возможность указанным элементам выехать из территории Украины в Великороссию, где их национальное чувство будет удовлетворено»[73].

Большевиков, конечно, в этой первой войне Украины с Россией беспокоило не столько стремление Украины к оформлению государственности, сколько проблемы социального характера. И поскольку пойти на союз с буржуазным правительством большевикам не представлялось возможным, постольку, в логике большевизма, следовало отказать украинцам и в государственности как таковой.

5 (18) декабря 1917 г. Лев Троцкий телеграфирует большевистскому главковерху Николаю Крыленко в Ставку: «Противоречие между нами и Радой лежит не в национальной, а в социальной области… Советы на Украине должны знать, что мы готовы поддержать их борьбу против Рады… Но мы не можем сейчас ни на минуту ослабить нашу борьбу с контрреволюцией под влиянием протестов Рады. Необходимо двинуть как можно бо́льшие силы против калединцев на Дону и на Украине… Нельзя позволить Раде безнаказанно прикрывать социальную корниловщину знаменем национальной независимости»[74].

В то же самое время Ленин, по свидетельству генерала Антона Деникина, «рассылал во все стороны отчаянные телеграммы, подымая Красную гвардию против “Каледина, напавшего на русскую революцию”»[75]. Деникин также сообщал впоследствии, что невзирая на кажущуюся бессистемность действий большевистских отрядов, в общем направлении их чувствовалась рука старой Ставки и определенный стратегически-политический план. Он заключался в том, чтобы разъединить Украину и Дон путем захвата железнодорожных узлов и линий и тем пресечь связь между ними и снабжение Дона; затем – одновременным наступлением захватить административные центры новообразований – Киев, Ростов (Новочеркасск)[76].

Так началась та самая, первая война Украины с Россией, одна из сторон которой вела ее за свою независимость, другая – за большевизацию, то есть за подчинение Украины России. И это не Украина прикрывала «социальную корниловщину» (а хоть бы и так – это было ее право), это новая большевистская Россия прикрывала свое стремление подавить зарождавшуюся государственность в Украине во имя «интересов пролетариата и беднейшего крестьянства».


Не Украина прикрывала «социальную корниловщину», а большевистская Россия прикрывала стремление подавить зарождавшуюся государственность Украины.


6 (19) декабря 1917 г. главковерх Крыленко получает от Совнаркома директиву о начале боевых действий против Украины: «Ответ Центральной Рады считаем недостаточным, война объявлена, ответственность за судьбы демократического мира, который срывает Рада, падает целиком на Раду»[77].

В самый разгар письменной перепалки между Петроградом и Киевом сами собой разворачивались события, предопределявшие на ближайшее будущее ход боевых действий: командный состав с обеих сторон постепенно приступал к исполнению своих прямых обязанностей. Так, 5 (18) декабря 1917 г. в Петрограде состоялось заседание Совнаркома, в ходе которого украинскую тематику затронул наркомвоен В. А. Антонов-Овсеенко, предложив большевистскому кабмину свою кандидатуру для поездки в Ставку к Крыленко. Предложение было не только принято, но было также рекомендовано считать «прямой задачей тов. Антонова организацию борьбы и боевых действий с Радой»[78].

В Киеве в это же самое время генеральный секретарь по военным делам Симон Петлюра издал свое распоряжение комиссару Украинского фронта, содержащее прямые указания не выполнять «никаких распоряжений прапорщика Крыленко», а также организовать украинский командный состав, занять соответствующую позицию по отношению к большевистским революционным комитетам и доказать, «что тот, кто поднимает руку на молодую Украинскую народную республику и ее благополучие, найдет в воинах-украинцах фронта решительный и твердый отпор»