Три Ярославны - страница 18
– Еще посоветую тебе, Харальд, как мужчина мужчине. Что ты знаешь о Елизавете? Хорошо ль ее помнишь? Видно, нет, иначе бы ты не забыл обиды. Да и может, ее давно отдали за другого?
Харальд опять ничего не ответил, только посмотрел на грека. А тот говорит:
– Пять лет ты совершаешь подвиги в честь Эллисив, а разве нет женщин лучше? У аланского царя дочери славятся кротостью и красотой, и у персидского шаха. И в Константинополе любая девушка знатного рода пошла бы за тебя. А василевс с радостью благословил бы ваш брак и дал тебе титул при дворе.
Харальд опять молчит.
– Я рад, что ты слушаешь меня, – говорит Андроник, – а не этого мерзкого богомаза, который изобразил на твоем парусе Елизавету похожей на скотницу.
Тогда Феодор бросается к Харальду и кричит:
– Да что же ты, Харальд? Заставь змею прикусить жало или я это сделаю!
Харальд остановил его знаком и говорит:
– Молчи, Феодор. И не мешай больше патрикию, пусть делит как хочет.
Так сказал Харальд и ушел на корабль.
Вот они плывут по морю вдоль берега, и Харальд стоит у рулевого весла. И Чудин замечает, что Харальд все время кренит весло вправо, и слева все больше удаляется берег. Чудин говорит Харальду:
– Ты не туда правишь.
Харальд говорит:
– Туда.
Чудин говорит:
– Нас ждут в Мессине.
Харальд говорит:
– Успеем.
И велит варягам грести быстрее. И сам смотрит в море.
И все смотрят, куда это смотрит Харальд. И скоро видят в море греческий корабль. И тот идет медленнее, и расстояние между ними сокращается.
Харальд говорит:
– Готовьте секиры к бою.
Тогда Чудин все понял и говорит Харальду:
– Не доброе ты, друже, затеял дело.
– Здесь я хозяин, – отвечает Харальд. – Или ты трусишь?
Чудин не ответил, только вынул меч.
Вот они настигают греческий корабль, и Андроник, удивленный, кричит с кормы:
– Что тебе нужно, Харальд?
Харальд отвечает:
– Твоя жизнь и мое золото.
– Ты плохо шутишь, – говорит грек.
– Какие уж шутки, – говорит Харальд. – Ты бы лучше помолился.
– Харальд, – говорит грек, – венценосный узнает – найдет тебя на дне моря.
Харальд говорит:
– Не узнает.
И тогда грек понял, что Харальд не шутит, и побледнел. А варяги закинули на греческий корабль якорь, притянули его к себе и перепрыгнули через борт.
Коротким был морской бой, в искусстве которого варяги, как всем ведомо, не знают равных. Скоро кровью и трупами греков покрылась вся палуба; один Андроник, убежавший на корму, оставался еще в живых и стоял там, обнажив меч.
Харальд говорит:
– Покажи нам, так ли ты искусен с мечом, как в лукавстве.
Они сошлись и ударили мечами. И ударили еще раз, и третий, а на четвертый раз Харальд сильно размахнулся и отсек Андронику ногу выше колена. И некоторое время Андроник стоял, прислонясь спиной к мачте, и глядел как бы удивленно на обрубленную ногу.
– Нечего глядеть, нет ее, – говорит Харальд. – Это тебе за скотницу.
Снова взмахнул мечом и отсек руку.
– А это – за справедливый дележ.
И тогда Андроник, собрав все силы, плюнул в Харальда.
Харальд говорит:
– Видно, и голова тебе ни к чему, если не умеет себя прилично вести. – И отрубил голову.
Варяги быстро собрали мешки и покидали на свой корабль. А Харальд вынул у грека из-за пазухи ожерелье, прыгнул на ладью последним и оттолкнул ее веслом.
Феодор, пока шла битва, сидел, не шелохнувшись, на палубе. А тут он говорит:
– Не надо бы оставлять в море улику.
Ульв говорит:
– Это верно.
Он поджигает факел и кидает его на греческий корабль. А варяги отплывают от занявшегося корабля и налегают на весла.
Харальд выпил рог вина, налил снова и протягивает Чудину:
– Вид вражеской крови веселит, и победа вселяет радость. Почему не радуешься? Выпей!
Чудин качает головой:
– Ты нарушил клятву.
Харальд вспыхнул и говорит:
– Эллисив я тоже клялся в любви и ради нее взял восемьдесят городов. Неужели спущу обиду греку?
Чудин говорит:
– Любовь негоже доказывать кровью.
Харальд не понял и переспрашивает:
– Что?
– Негоже свою любовь доказывать чужой кровью, – повторяет Чудин.
Харальд в гневе выплеснул вино за борт, отошел от Чудина и сел на корме. Потом говорит:
– Не тебе, Чудин, учить меня, Харальда.
И он берет арфу и запевает: